- И поэтому тоже, но… - мальчишка передернул худыми плечами. Ворот слишком большой для него рубашки съехал и обнажил костлявое плечо со следами синяков. Глаза Лаура побагровели. Блондин сдавлено выдохнул, но сдержался от дальнейших действий. – Проклятие-то ограниченное.
- В каком смысле? – ухватился за эту его фразу Виктор. Он опустился на землю и знаком дал понять Лауру и Брану, чтобы сделали то же самое.
- Чего мы здесь рассиживаться-то будем? – нехотя буркнул мальчишка.
- Ждем моих людей, - отозвался Виктор. – Мы выбрались от дома немного в стороне. Им надо время, чтобы отыскать следы. А мы в это время пообщаемся. Так что там с проклятием?
- А что с проклятием? – мальчишка снова шмыгнул носом и для пущего эффекта утер его рукавом, еще больше размазывая кровь по щекам. – Оно ограниченное, действует только на тех членов рода, кто находится в непосредственной близости и имеет родовой дар. Смертные и те, кто не является родственниками Хольгерам, просто не смогли выбраться из дома и погибли под завалами.
Он так спокойно говорил об этом, что Лаура перекосило. Блондин не питал какой-то особой слабости к людям или магам, но такое количество смертей, и его не оставило равнодушным. Но младший Кантемирес благоразумно промолчал.
- То есть, – Виктор приподнял одну темную бровь, разглядывая парнишку, - есть вероятность того, что кто-то из Хольгеров остался в живых?
- Ха, само собой. Молодняк не живет в этом доме, так что все дети с даром остались живы, ну и те, кто находится сейчас далеко отсюда. Фэй и Фар, например, тоже – их проклятие не коснулось, так что род получил своего нового главу.
- Фэй? – Виктор ничем не выдал своего волнения: его лицо по-прежнему было непроницаемо, серые глаза смотрели спокойно и оценивающе, только едва заметно дрогнули пальцы на руках, но это заметил лишь Лаур, который знал брата очень хорошо.
- Ну, Фэй. Сестричка моя. Она всегда за братом таскается. Папаня хотел связать их жизни, чтобы получить сильное потомство. Со мной-то ведь ничего не вышло.
- Значит, она жива? Проклятие на нее не подействовало?
- Жива, не жива – мне откуда знать? – фыркнул мальчишка. – Но проклятие на них точно не подействовало.
- Ты знаешь, где они сейчас? – вопрос задал Лаур и от звука голоса блондина Бран, поежился, словно мороз пробежался по его коже, но ответил, правда, не глядя на блондина:
- Перед отъездом что-то говорили про ведьм.
Глава 3.
- Он сочетался браком со своей избранницей. Два дня назад.
Если Абигаль хотела выбить меня из колеи этим известием, то ей это, несомненно, удалось. Я замерла на месте, глядя перед собой ничего не видящим взглядом. Ощущения были такие, словно меня ударили под дых, благо я смогла устоять на ногах и не покачнуться.
- Милая, - участливое лицо ведьмы возникло прямо передо мной, - не стоит переживать по этому поводу так сильно. Я ни за что бы не сказала тебе, если бы не была уверена, что ты все равно узнаешь об этом. Все-таки, мы здесь не живем в изоляции, и новости доходят в ковен регулярно. Но ты должна понимать…
Я совсем ничего не хотела понимать, не желала видеть эту ведьму, даже слышать ее голос мне было невыносимо. Первые эмоции схлынули, оставив после себя лишь горечь разочарования и кислый привкус от сознания того, что меня снова обманули. Виктор все-таки женился на этой своей Исабель, сделал ее женой сразу после того, как меня заперли в трюме корабля без еды и воды, даже без солнечного света.
А я-то глупая, надеялась, что он будет меня искать, что он…
Нет, больше не буду думать о Викторе Кантемиресе. Больше не буду страдать по нему, и мечтать ночами. Он не для меня. Он уже занят. Чужой мужчина. И теперь даже привязка не в силах этого изменить.
- Елена, милая, - Абигаль, встревоженная тем, что я совершенно не реагирую на ее слова, не смотрю в ее сторону, попыталась встряхнуть меня, - тебе стоит смириться с этим. Драконы ведьмам не по зубам. Мы можем ненавидеть их или сражаться против них. Но нам нельзя любить никого из них. Ведьмам вообще нельзя дарить свое сердце тому, кто никогда этого не оценит, как бы велика ни была его сила.
Нечто подобное я уже слышала от своей наставницы, госпожи Элары. Она тоже все время повторяла, что сердце ведьмы должно оставаться с ней. Что нам нельзя любить. Что мужчины несут в себе зло и губят не только себя и свою жизнь, но и наши души…
Воспоминания о наставнице вывели меня из ступора. А еще в голове вдруг отчетливо возникло понимание о несоответствии.