— На меня как раз вчера перераспределили одно дело. Завтра собиралась встретиться с клиенткой. Если вы, конечно, позволите.
— Почему бы и не позволить? А я поприсутствую при встрече. Если вы позволите.
— Не позволю. В конце концов, понятие адвокатской тайны ещё не потеряло актуальности.
— Уже потеряло, — спокойно парировал проверяющий. — У меня есть документы, дающие право вмешиваться в любой процесс. И обязывающие предоставлять для ознакомления любые материалы. Разрешения подписаны Главным Инквизитором.
— С чего бы это? — Рейсон выпрямилась, сев прямо. — Вроде ваш приезд позиционировался как рядовая проверка?
— А это и есть рядовая проверка. Но с особенностями. Кстати, пока не забыл. Местный окружной судья у вас на курсе преподавал?
— А это к чему? — ответа так и не дождавшись, Кира раздражённо кусанула губу. — Ну да, преподавал. Общую теорию магического права.
— И какие между вами отношения?
— Господи, какие могут быть отношения между студенткой и преподавателем?! Который, к тому же старше лет на сорок?
— Вы чересчур эмоциональны, госпожа Рейсон, — снова улыбнулся инквизитор, подаваясь чуть в сторону и позволяя официанту на стол накрыть. Хотя лично Кира, например, ничего не заказывала. И не заметила, чтобы проверяющий хотя бы меню в руки брал. — Для адвоката это большой минус. А отношения между преподавателем и студенткой, как и между адвокатом и судьёй, могут быть разными.
— Голубыми и красными, — огрызнулась ведьма. — Нет, того, на что вы намекаете, никогда не было. И быть не могло. Это же бред!
— Почему я вас так раздражаю, госпожа Рейсон? — протянул-промурлыкал инквизитор. — И, кстати, не подскажете, на что я намекаю?
Кира молчала, разглядывая фарфоровый кофейник с розовенькими, удивительно пошлыми, цветочками.
— Кстати, а откуда такое имя — Кирелла?
— На этот вопрос я тоже обязана отвечать? — хмуро спросила ведьма.
— Да, вы обязаны отвечать на все вопросы, которые я задаю.
— И он ещё спрашивает, почему так раздражает! — буркнула Кира. — Имя мне дала мама. Надеялась, что я стану крёстной феей при какой-нибудь богатенькой семье. И ей показалось, что имечко для феи вполне подходит.
— Ну и амбиции у вашей матушки! — ни с того ни с сего рыжий разозлился. Голоса он не повысил и хмуриться не стал. Просто откинулся на спинку стула, нехорошо, угрожающе прищурившись. — Крёстными феями становится один из ста тысяч одарённых. Сообщите ей этот факт.
— Любая мать думает, что её ребёнок уникальный, — пожала плечами Кира. — И по имени вы меня звать не обязаны.
— Даже не собирался. Мать ваша тоже ведьма?
— Нет, она доктор, детей лечит…
— А отец?
— Папа художник-иллюстратор. У обоих дара нет. Послушайте, я не понимаю, чего вы взъелись? И почему вас интересует моя личная жизнь?
— Развивайте риторику, госпожа Рейсон, — слово «госпожа» инквизитор выговорил так, словно это ругательством было. — Лучше всего перед зеркалом. Раз у вас нет врождённых способностей. И не льстите себе. Я не взъелся. Просто меня раздражает, что такие, как вы, без рода и племени, лезут в магию. Упорно лезут, настойчиво! Обретают потолок в седьмой уровень. И вместо того чтобы спокойно заняться своими делами, продолжают везде соваться. Не стану ведьмой? Ну, так буду защищать таких же недоучек и неумёх, как я сама!
Вот после этой речи Кира и успокоилась. Точнее, во время неё. А мир снова перевернулся с головы на ноги, став понятным и привычным.
— Я так понимаю, что мои дела — это рождение детей, приготовление обедов и ублажение мужа? А вы из семьи потомственных магов? Все ваши бабушки были колдуньями, а дедушки как минимум ведьмаками?
— Это не ваше дело! — инквизитор встал, швырнув салфетку на стол. — Завтра в десять встретьте меня у входа.
— Встречу. Правда, без всякого удовольствия, — заверила его Кира. — И позвольте, я уйду первой. Вам ещё за заказ расплачиваться.
Рейсон кивнула на нетронутый кофе с пирожными, мило улыбнулась и, гордо подняв голову, пошла на выход.
Правда, пришлось вернуться за шляпой и улыбаться ещё раз.
***
Квартира встретила ведьму привычным запахом фиалок, корицы и молотых зёрен, словно в пушистый плед с порога завернула.
— Привет, я дома! — Кира покивала большому портрету бабушки, висящему прямо напротив входной двери.