Рост молча кивнул, и Тёма, чувствуя, как у него в груди всё холодеет от восторга, решил не педалировать тему, а свернуть на другую:
- Как у тебя это получается? Как они к тебе приходят, песни эти, а, Рост? Как это вообще происходит с тобой?
Простецкая физиономия Роста стала необычайно задумчивой и вместе с тем какой-то беззащитной.
- Я сам всё время гадаю, откуда меня так... накрывает, - пробормотал он, в замешательстве ероша свои вихры. - Я не знаю. Не знаю, Тёмыч, хоть убей. Это как... полёт. Я взлетаю, понимаешь?
Тёма понимал, ещё как. Понимал и отчаянно, до дрожи, завидовал этому парню, простому, как хлеб или вода, которого вдруг вот так "накрывало".
Ему самому не было этого дано.
- Амфетаминчиками не пробовал закидываться? - с вымученной усмешкой осведомился он. - Вставляет ещё круче, говорят.
По изумлённому выражению, появившемуся на лице Роста, Тёма понял, что зря задал этот вопрос, и махнул рукой:
- Ладно, ладно. Постимся, молимся, слушаем "Радио Радонеж", другой допинг нам нахуй не нужен. Кофе хоть будешь, валенок кинешемский, дитя природы, брахиопод-удильщик?
- Зас-сранец! - с чувством констатировал Рост, ухватил Тёму за шкирку и растрепал ему волосы, связанные сзади в аккуратный хвостик. Тёма, не подавая виду, балдел от каждого такого касания, от этой наивной щенячьей возни. Он правильно раскусил Роста - тот действительно был кинестетиком, сенсориком, ему неосознанно нравилось прикасаться к людям, тормошить их и тискать. Для самого Роста в такой возне не было никакого сексуального подтекста, но Тёма от неё просто чумел.
Он и сам то и дело касался Роста: проводил пальцами по голой руке, покрывавшейся мурашками, по щеке или по шее, ерошил ему вихры. Он знал, что Росту это нравится - тот приручался в прямом смысле слова, совершенно не подозревая об этом.
Ещё Тёма с Машкиных слов знал, что у Роста давно не было секса, наверное, с тех пор, как его кинула дура, уехавшая в Питер, по которой он, видимо, какое-то время сох. А потом у него была только армия и работа в проекте - опять без всяких подружаек. У самого же Тёмы тоже не было партнёра - ни постоянного, ни случайного - почти полгода. О последнем, завершившемся разрывом и достаточно поганом романе он старался не вспоминать.
Они с Ростом оба были свободны, так какого же рожна?! Роста, упрямого, гениального, сексуального, как чёрт, остолопа, не понимавшего своего счастья, следовало просто к этому счастью подтолкнуть.
Чем Тёма и собирался заняться в самое ближайшее время.
- Мается, мается, тропка все сужается,
Хоть с вином на люди, хоть один вдвоем.
Мается, мается, глянь, вот-вот сломается,
Чтоб ему признаться, что дело только в нём...
* * *
Тёма тщательно готовил операцию, которую собирался провернуть с ничего не подозревавшим Ростом. Готовил, как какой-нибудь фельдмаршал Маннергейм, заглушая шёпот дурацкой совести твёрдым голосом рассудка. Ясно же было, что после всего Рост будет ему, Тёме, только благодарен! За то, что тот снял с него ржавые моральные оковы!
Пусть и не совсем честным и чистым способом. Но снял же! "Долго в цепях нас держали, долго нас голод томил..." типа.
- Давай в клубняк смотаемся, - небрежно предложил Тёма Росту пятничным вечером, после очередной изматывающей записи в студии.
- Не ходок, - лаконично и с некоторой настороженностью откликнулся тот.
Тёма демонстративно вздохнул:
- Я же тебе не в гей-клубе предлагаю оттопыриваться, балбес! В обычном притоне для нормальных, - он намеренно подчеркнул последнее слово, заранее зная, что оно гарантированно взбесит Роста.
- А кто тут ненормальный? Или нормальный? - предсказуемо ощетинился тот, попавшись на удочку. - Просил же не говорить так никогда! Ещё раз услышу - вломлю, чесслово!
- Това-арищ сержант, вы всё обеща-аете и обеща-аете! - хихикнул Тёма и ловко увернулся от карающей длани Роста, поймав эту самую длань и крепко сжав обеими ладонями. - Ну пожалуйста, давай расслабимся чуть-чуть. Чего ты брыкаешься? Выпьем, музыку послушаем. Я прикольное место знаю. Поехали, а? Ну Ро-ост!