– Кстати, у меня слабость к мартышкам. Я куплю то колье.
– С каких пор тебе нравятся обезьяны? – встряла Тори. – Перед десятилетием Питера я слышала, как ты уверяла сына, что это нечистоплотные вонючие зверьки.
– Только потому, что он пытался уговорить Кенни купить экземплярчик на день рождения.
Тори кивнула:
– Кенни на это способен. Он любит Пити не меньше, чем собственных детей.
Кайла тряхнула головой:
– Та французская подружка Теда, которая модель, всегда напоминала мне обезьяну. Наверное, из-за ее оскала.
Свихнутые женщины Уинетта добрались до излюбленной темы. Мег попятилась.
Когда она зашла на кухню, Хейли исчезла, а дымящийся шеф-повар метался, перешагивая через осколки разбитых бокалов.
– Она сегодня только мешает! Я отправил ее домой. Оставь чертово стекло в покое и заправь салаты.
Мег с максимальным усердием выполняла стремительные приказания. Она носилась по кухне, избегая битого стекла и проклиная высокие розовые платформы, но, вернувшись в гостиную с подносом свежих напитков, намеренно замедлила шаг, словно никуда не спешила. Пусть у нее не имеется опыта в качестве прислуги, но об этом никто не должен догадаться.
Вернувшись на кухню, она разложила салат по трем плошкам, пока повар у плиты колдовал над фриттатой.
– Это должно подаваться горячим.
Следующий час Мег старалась выполнить работу за себя и за ту девушку, а шеф священнодействовал над шоколадным суфле. Тори и Эмма, казалось, исполнились решимости вовлекать ее в беседу всякий раз, стоило ей появиться в столовой, словно Мег была гостьей. Она оценила их благие намерения, вот только болтовня мешала сосредоточиться на работе. Кайла отложила враждебность на достаточное время, чтобы заказать Мег еще одно доколумбовое ожерелье и каменные серьги для друга, владеющего магазином в Остине. Даже агентша Франчески завела разговор, причем не о родителях Мег – видимо, ее никто не проинформировал, – а о фриттате, в которой ей почудилось наличие карри.
– У вас замечательные вкусовые рецепторы, – не растерялась Мэг. – Шеф-повар использовал самую чуточку. Невероятно, что вы сумели различить.
Франческа, наверное, догадалась, что Мег понятия не имеет, содержится ли во фриттате карри, потому быстренько отвлекла внимание Лизы.
Прислуживая, Мег улавливала фрагменты беседы. Гости хотели знать, когда Тед вернется и что он собирается предпринять по поводу разнообразных местных проблем, начиная с чьего-то голосистого петуха и заканчивая желанным возвращением Скипджеков в Уинетт. Когда Мег наливала Бёди очередной стакан чая со льдом, Тори разворчалась по поводу ожерелья Зоуи из разноцветных колечек «Фрут Лупс»:
– Неужели хоть раз не можешь надеть нормальные украшения?
– А ты думаешь, мне самой нравится ходить, навесив на себя половину продуктового магазина? – прошипела Зоуи, выхватывая булочку из корзины и раздирая ее пополам. – Но за соседним столом сидит мать Хантера Грея, а мне нужна ее помощь в организации ежегодной книжной ярмарки.
Тори улыбнулась Мег:
– Будь я на месте Зоуи, установила бы более строгие границы между работой и личной жизнью.
– Это ты сейчас так говоришь, – вскинулась Зоуи, – а помнишь, как ты гордилась, когда я носила серьги из макарон, сделанные твоей Софи?
– Это другое дело. У моей дочери редкий художественный талант.
– Разумеется, – ухмыльнулась Зоуи. – И ты в тот же день посодействовала установке в школе телефонного коммутатора.
Мег каким-то чудом удалось убрать тарелки и блюда, не уронив объедки кому-нибудь на колени. Гольфистки потребовали аризонского чая со льдом. На кухне шеф-повар с залитым потом лицом извлек из духовки формочки с отлично поднявшимся шоколадным суфле.
– Скорее! Ставь на стол, пока не опало. И помягче! Помни, что я тебе говорил.
Мег понесла тяжелый поднос в столовую. Для этого священнодействия точно требовалось двое, но она уперла край в бедро и потянулась за первой креманкой.
– Тед! – воскликнула Тори. – Посмотрите, кто пришел!
Сердце прыгнуло в горло, голова дернулась, Мег пошатнулась на розовых платформах, когда Тед нарисовался в дверном проеме. В эту секунду плошки с суфле двинулись... И она оказалась полностью захвачена феноменом детской коляски.
Папочка обратил ее внимание на это явление, когда Мег была еще ребенком. Если по ходу фильма крупным планом показывается детская коляска, то где-то поблизости ускоряющийся автомобиль вершит свой роковой путь. То же самое для тележки с цветами или со свадебным тортом и для зеркальных витрин вдоль улицы.
Устраивайся в кресле поудобнее, детка, и держись как следует, поскольку машина несется к цели.
Нечто подобное творилось и с шоколадным суфле.
Мег с трудом удерживала поднос. Опора заколебалась. Креманки заскользили. Автомобиль на полной скорости неотвратимо мчался навстречу.
Но жизнь не кино, и Мег скорее съест битое стекло с кухонного пола, чем позволит упасть этим плошкам. Несмотря на неустойчивую обувку, Мег перераспределила вес, плотнее уперла поднос в бедро и всю свою волю направила на восстановление равновесия.
Формочки замерли. Франческа поднялась со стула.
– Тедди, дорогой, ты как раз к десерту. Проходи и присоединяйся к нам.
Мег вздернула подбородок. Мужчина, которого она любила, смотрел на нее. Теми самыми тигриными глазами, туманящимися, когда они занимались любовью, а теперь блестящими, яростными и пронзительными. Тяжелый взгляд переместился на поднос. Снова уперся в нее. Мег посмотрела вниз. Суфле начало сдуваться. Одно за другим. Пффс… Пффс… Пффс…
Глава 16
– Дамы. – Взгляд Теда переместился с форменного белого фартучка Мег на мать, которая внезапно превратилась в суетящийся смерч.
– Найди стул, дорогой. Втиснись рядом с Шелби. – Маленькая ручка перепорхнула с волос на окольцованную салфетку, словно райская птичка, ищущая безопасное местечко, чтобы присесть. – К счастью, мой сын из тех мужчин, которые чувствуют себя как дома в компании женщин.
– И не говори, – фыркнула Тори. – Ведь он назначал свидания половине присутствующих.
Тед согласно наклонил голову:
– И наслаждался каждым мгновением.
– Ну, не каждым, – внесла поправку Зоуи. – Помнишь, как Бенни Хэнкс устроил засор в канализации прямо перед хоровым концертом пятого класса? Мы так и не поужинали в тот вечер.
– Но мне повезло увидеть самоотверженного молодого педагога в действии, – сказал Тед галантно, – а Бенни получил ценный урок.
Мимолетная тоска смягчила черты Зоуи, словно тень несбывшегося. К ее чести, учительница быстро стряхнула наваждение:
– Бенни сейчас в космическом лагере в Хантсвилле. Будем надеяться, что там бдительнее, чем у нас, берегут туалеты.
Тед кивнул, но сосредоточил все внимание на матери. Требовательный неотступный взгляд, неулыбающийся рот. Франческа схватила стакан воды. Эмма встревожено посмотрела на них и бросилась на амбразуру:
– Деловая поездка прошла успешно, Тед?
– Да. – Он медленно избавил мать от давления и сконцентрировался на Мег.
Та сделала вид, что ничего не заметила, и с подчеркнутым пиететом опустила на стол первое суфле, словно десерт и задумывался с гигантским кратером посредине.
Тед подошел к девушке, упрямо сжав челюсти:
– Позволь помочь тебе, Мег.
Аварийные предупредительные огни вспыхнули в голове.
– Не надо, – она сглотнула, – сэр.
Тигриные глаза сузились. Мег взяла следующую формочку. Франческа и Эмма знают, что они с Тедом любовники, а еще таинственный ночной соглядатай, который может заодно оказаться злоумышленником, вторгшемся в церковь. А вдруг эта особь тоже здесь и прямо сейчас наблюдает за ними? Такая вероятность оправдывала лишь часть накатывающего дурного предчувствия.
Тед забрал у нее креманку и принялся наделять гостей десертом с легкой улыбкой и идеально подобранным комплиментом для каждого. Казалось, только Мег замечала напряженность в уголках любезно изогнутых губ.