Разбушевавшаяся стихия навела меня на панические мысли. В окна забарабанили крупные капли, а я представил, как к моей новой знакомой постучался очередной пьянчуга и потребовал продать ему бухла. И следовало отогнать эти выдумки. По сути, девчонка работала там не первый день, явно умела справляться с неугомонными посетителями. Вот только воображение начало подкидывать новые картины, одну ужаснее другой. Вдруг к ней пристанет группа подвыпивших малолеток, которые опаснее многих взрослых мужиков? Или же снова повторится тот случай с трубой? Я бросился к шкафу и, найдя там старый темно-зеленый военный бушлат, а также зонтик, запер квартиру и отправился вслед за девчонкой. Все-таки ее появление перевернуло мою жизнь с ног на голову. Или же сперва все перевернулось, а затем появилась она?
Я не успел найти разгадку, ведь порывистый ветер вывернул наизнанку спицы зонта, стоило только выйти на улицу. Мое укрытие пришло в негодность. Закрыв его кое-как, я зашагал быстрее, как вдруг заметил насквозь мокрую собачонку. Бедняга тряслась, спрятавшись под лавкой. Я же собрался пройти мимо, но не сумел. А после долго не мог решить, как лучше поступить: просто прикрыть этот маленький живой комок зонтом или захватить с собой в надежде, что сеструха выделит ему небольшой паек. К сожалению, рассчитываться только на свои силы я не мог, и этот факт так сильно бил по моему мужскому самолюбию, что меня вновь взяла злость. Неужели я настолько плох и неугоден отцу, что ему легче выбросить сына на улицу без средств к существованию, чем попробовать нормально поговорить? Без привычного приказного тона и обвинений в шалопайстве.
Взглянув в большие доверчивые глаза, полные мольбы, я взял собаку в руки и, раскрыв зонт, спрятал его от дождя. Было жутко неудобно придерживать все сразу. Но в последнее время во мне открылось столько умений и талантов, что с этой ношей тоже справился без труда.
Сеструха при виде меня удивленно округлила глаза и сразу впустила внутрь. Я думал, она начнет огрызаться из-за собаки, но нет. Выудила из угла тряпку. Подсушила шерсть и, укутав продрогшую беднягу, достала кусок булки.
А стоило ей отвлечься от принявшего коричневый окрас песика, как посмотрела на меня и вскрикнула:
— Черт!
Она резко поднялась, начала оглядываться по сторонам, засобиралась. Даже шагнула ко мне с протянутой рукой.
— Держи, — я в замешательстве положил ей на ладонь ключ от квартиры и тут же добавил: — Балкон закрыт.
— Правда? — облегченно выдохнула сеструха.
— Да. Подумал, что ты забыла.
— Спасибо.
Она улыбнулась, отчего на левой щеке появилась маленькая ямочка. Это выглядело до того мило, что я не удержался и коснулся ее.
— Рома…
— У тебя красивая улыбка, — сказал задумчиво, скользнув пальцем к губам, но не дотронулся до них, уронил руку. Поднял глаза и враз растерял все мысли, встретив взгляд, полный безграничного тепла. Спохватился и добавил: — Но вот характер просто атас!
— Ах ты!.. — девчонка легонько ударила меня в плечо.
Я перехватил ее кулачок и потянул на себя, но вовремя вспомнил, что моя одежда мокрая. Пришлось самому наклониться и коснуться этих мягких губ. Следовало сразу отступить. Действовать так же, как в прошлый раз, приправив мою выходку какой-нибудь шуткой или замечанием. Но, черт возьми, разве мог?! Я шагнул вперед, обхватил ладонью затылок девчонки, не желая так просто ее отпускать. Мысленно взмолился, чтобы ответила. Каждым движением, прикосновением, даже дыханием пытался передать свою просьбу. Целовал, гладил большим пальцем шею, отрывался на миг, давая себе и ей время на раздумье, и снова припадал к ее губам. Как же сладко от нее пахло! И вроде бы обычная, смешная, не умеющая следить за собой должным образом девушка, но эти губы… Они податливо открылись.
— Р-р-раф!
Мы вздрогнули.
Сеструха гулко сглотнула, а я моментально отстранился.
— Ты чего бузишь? — спросила она собачонку.
В ответ вновь прозвучал звонкий лай. Он вызвал все ту же улыбку, от которой что-то незримое проснулось в груди. Я все еще стоял, не имея права шелохнуться. Ощущал внутреннее возбуждение от того мимолетного движения, когда девушка ответила, поддалась моим уговорам, согласилась подчиниться. Смотрел на манящие губы и мечтал вновь к ним припасть. Наплевать на ту нежность, впиться в них, проверить не только их мягкость, но и попробовать ее саму на вкус.
— Чай будешь? — даже во время вопроса они шевелились так призывно.
Но нельзя! Впредь ни в коем случае не следует поступать подобным образом. Ведь мне нужна информация, а не… Я оторвался от губ и заметил раскрасневшиеся щеки, как блестели глаза, как сильнее обычного вздымалась грудь, будто девушку тоже задел этот довольно невинный поцелуй. Казалось, стоит его повторить — и она будет не против. Словно поняв ход моих мыслей, девчонка отвернулась. А я опомнился.
— Только не с теми пирожными, — скрипя душой, ответил на вопрос, ощущая, как выскальзывает из пальцев это необычное послевкусие нашего поцелуя.
— Ты же сказал, что они вкусные.
Сеструха глянула на меня хитрым взглядом, в то время как я со вздохом признался:
— Отвратительные.
Она рассмеялась и, достав из кармана две конфеты, одну из них протянула мне. Казалось, девчонка нашла особую струну внутри меня и намерено натягивала ее. Улыбалась искренне, смотрела с непривычным выражением карих глаз, будто перестала ненавидеть, словно всего лишь закрытый балкон кардинально поменял отношение ко мне.
— Ты похожа на старенькую бабушку, угощающую маленьких внучат, — заметил прежде, чем кинул вкусняшку в рот.
— Смотри, как бы полностью не вошла в роль и не сказала надеть шапку.
Я тряхнул головой, усмехнулся. На такой волне позитива до самого утра возился со щенком, который постоянно лизал мои ладони и требовал еще еды. А едва взошло солнце, мы с сеструхой направились домой, к сожалению, оставив радостно виляющего хвостом питомца там, на остановке, возле ларька.
Честно говоря, я лучше пристроил бы его к кому-нибудь. Бедняжка еще такой маленький, беззащитный. Как бы не убежал или не обидел кто, но девчонка уверила меня:
— Баба Яга хоть и противная женщина, но собак любит. Она привыкла к моим вы… Кхм. В общем, голодать дворняжка точно не будет.
— Мы не дали собаке имя.
— Думаю, с этой задачей она тоже справится.
Дома мы по очереди согрелись в душе. И пока я мылся, сеструха в кои-то веки приготовила нормальную еду. Если бы мне пришлось по третьему кругу есть бутерброды, боюсь, по дороге на еще одну работу меня вывернуло бы на чьи-то ноги. Но праздник живота случился. Поэтому в автобусе я предвкушал новые впечатления, изредка поглядывая в сторону своей новой знакомой, неожиданно накрашенной, в белой рубашке, элегантных брюках и не со злосчастным безвкусным рюкзаком, а с вполне приличной черной сумкой.
Мы доехали в центр города в девятом часу. Сеструха уже вовсю шипела и проклинала утренний трафик, однако едва мы вошли в салон, куда меня сначала не хотели пускать из-за внешнего вида, как она изменилась в лице, надев маску крайне позитивного и милого человека. А я словно прозрел. Понял, почему при моем появлении рабочий персонал всегда был рад меня видеть. Да они попросту вынуждены были себя так вести. Ради денег!
— Посиди там, — девчонка указала мне на пуф в дальнем углу. — Если будешь привлекать много внимания, то твое присутствие сильно скажется на моей зарплате. Пожалуйста, не накосячь.
Не сказал бы, что подобное приятно слышать, но за последние дни я научился молчать и принимать ситуацию со спокойствием. Разве что удивился ее работе — стрижка собак. То ли с людьми у сеструхи не задалось общение, то ли она не доросла до обычных парикмахерских. Странное занятие.