Он сел на нее верхом и взглянул ей в лицо. В глазах его мелькнул вожделеющий огонек.
— Ты хочешь вставать? А зачем? Я бы продержал тебя в постели до следующего утра, — пробормотал Крисандер.
Размазня. Она становилась полной размазней в его руках. Когда он так смотрел на нее, она просто таяла. Марли обняла Крисандера за шею и жадно прильнула к его губам. Она ощущала его восставшую плоть, упиравшуюся в низ ее живота, и понимала, что хочет его так же страстно, как он — ее.
С большим усилием Крисандер оторвался от Марли и встал с кровати. Она смущенно взглянула на него. Почему он оставил ее?
Он прикоснулся рукой к ее волосам, убрав завиток со щеки.
— У тебя сегодня были суровые испытания, моя любовь. Я больше не хочу тебя утомлять.
Крисандер, кажется, удивился даже больше, чем Марли, когда столь нежное признание сорвалось с его губ. Повернувшись, он широкими шагами направился в ванную комнату.
Он назвал ее «моя любовь», и Марли затрепетала от этих слов. Но почему он по-прежнему отстраняется от нее? Потому, что она потеряла память? Не опасается ли Крисандер, что она не может любить его по-настоящему, так как он все еще остается для нее незнакомым мужчиной?
Если бы только она могла все вспомнить! Если бы только могла уверить Крисандера, что любит его всем сердцем — независимо от того, что испытывала к нему в прошлом!
Крисандер сидел в своем кабинете и смотрел в окно на пляж. Марли стояла возле воды, волны омывали ее босые ноги, широкое платье колыхалось. Крисандер не оставлял ее без присмотра — он велел своим охранникам неусыпно следить за нею.
Несколько минут назад он разговаривал с главным следователем, который вел дело Марли. До сих пор никто не был арестован. Люди, похитившие ее, по-прежнему разгуливали на свободе. И по-прежнему существовала угроза — для нее и их ребенка. Это было недопустимо.
Детектив обещал оставаться на связи и информировать его о всех новостях, но Крисандера это мало удовлетворяло. Он желал услышать о результатах. Он хотел, чтобы люди, которые похитили Марли, понесли заслуженное наказание.
Крисандер снова взглянул на нее. Она все еще стояла на берегу и смотрела вдаль. Затем откинула рукой волосы с лица, подняла голову и рассмеялась.
Марли была красивой и беззаботной. Такой естественной! Крисандер вспомнил прошлое. Они были счастливы. Тогда он не мог это оценить. Но их отношения — а теперь он признал сей факт — были открытыми и свободными.
Так зачем же Марли предала его? Он, пожалуй, предпочел бы, чтобы она изменила ему с другим мужчиной. Но Марли нанесла большой урон его семье, его братьям. И разве он может ей это простить?
Его охватили сомнения. Он по-прежнему злился на Марли, но в глубине души был готов забыть о том, что она сделала, и начать жизнь сначала. Может быть, она никогда и не вспомнит прошлое. Честно говоря, ему было бы только легче.
Крисандер перевел взгляд на охранника, который стоял в отдалении. Похитители Марли еще на свободе, и это забывать нельзя. Она — его женщина. Неважно, предала она его или нет. Он допустил, что она попала в руки злоумышленников, так как позволил своим эмоциям возобладать над разумом.
С досадой Крисандер обернулся на звонок телефона. Оторвав взгляд от Марли, он прижал трубку к уху.
— Мистер Анетакис? — раздался голос Рослин.
— Здравствуй, Рослин. Ты говорила с Пирсом насчет отеля в Рио-де-Жанейро?
— Да, сэр, он просил вас позвонить ему, и тогда он сам расскажет, как обстоят дела.
Крисандер хохотнул.
— Узнаю своего младшего брата.
— Кроме того, ваше присутствие очень желательно на конференции, которая состоится завтра вечером, в семь часов по местному времени. Терон и Пирс будут там, но мистер Диего хотел побеседовать лично с вами.
— Я все понял, — сказал Крисандер.
— А как у вас идут дела? — немного нерешительно спросила Рослин. Крисандер нахмурился и взглянул в окно на пляж, где стояла Марли. — К ней еще не вернулась память? — продолжала секретарша.
— Нет, — ответил он коротко.
Возникло секундное молчание, и Крисандер услышал прерывистое дыхание Рослин, будто она собиралась, но не решалась что-то добавить.
— У тебя все? — поинтересовался он, желая закончить разговор.
— А не считаете ли вы, что она притворяется? — выпалила Рослин.
— Что?
— Подумайте об этом, — нетерпеливо вымолвила секретарша. — Не лучший ли способ избежать вашего гнева — это притвориться, что ничего не помнишь? И вы уверены, что ребенок — ваш? Она несколько месяцев находилась в плену. Неизвестно, что произошло за это время.
Холодок прошел по спине Крисандера.
— Все, достаточно, — прервал он ее.
— Но...
— Я сказал — достаточно.
— Как пожелаете. Я позвоню вам, если будут какие-то изменения.
Крисандер повесил трубку и снова взглянул на пляж. Но Марли не было видно. Неужели Рослин права? Интуиция подсказывала ему, что это не так, но ведь он уже ошибся один раз. Если бы кто-то полгода назад предсказал, что она его предаст, Кисандер плюнул бы ему в лицо.
Крисандер прикрыл глаза, и в этот момент послышался звук открывшейся двери. Марли появилась в его кабинете с лучезарной улыбкой на лице. Глаза ее светились... счастьем.
И тотчас же он успокоился. Смятенные мысли исчезли из его головы.
Он встал из-за стола.
— Как ты себя чувствуешь? Не устала?
— Со мной все в порядке, Крисандер. Ты излишнеe беспокоишься обо мне. Меня не надо баловать. Ведь я не первая беременная женщина на свете.
— Ты первая женщина, которая носит моего ребенка, — сказал Крисандер.
Она засмеялась.
— Только поэтому я и терплю твою чрезмерную опеку. Когда у нас будет следующий, думаю, ты поведешь себя более разумно.
Каждый мускул его тела напрягся, и тень пробежала по лицу. Еще один ребенок? Это предполагает постоянство. Длительные отношения. Да, Крисандер хотел предложить ей — не очень настойчиво — выйти за него замуж, но не задумывался о том, что последует дальше.
Может, его брат был прав? Может, следовало поселить Марли в отдельной квартире, нанять работников, которые обслуживали бы ее, а после рождения ребенка расстаться с ней навсегда?
— Крисандер? Что-то не так?
Он поднял глаза, увидел, что она с беспокойством смотрит на него, и выругался про себя. Нельзя волновать ее.
Крисандер протянул к ней руку.
— Нет, дорогая. Ничего особенного.
Марли нерешительно постояла на месте, затем обошла стол и села к нему на колени, прикусив нижнюю губу.
— Ты разве не хочешь еще детей? — спросила она.
Он склонил голову набок, стараясь принять небрежный вид.
— Я пока не думал об этом. Пусть сначала родится наш первый сын.
Марли кивнула.
— Я понимаю. Я просто предположила, что, раз у тебя есть братья, ты захочешь иметь большую семью.
Не в силах вынести ее расстроенный вид, Крисандер прижал губы к ее лбу.
— Не беспокойся об этом заранее. У нас впереди масса времени. Сначала тебе надо выйти за меня замуж.
Сияющая улыбка появилась на ее лице, и у него перехватило дыхание.
— Я счастлива слышать это от тебя, — выдохнула Марли. — Ведь у меня никогда не было семьи. Порой я чувствую себя очень одиноко.
— Ты не одинока, — возразил он мягко. — У тебя есть я, и у нас есть наш сын.
Эти слова прозвучали словно клятва.
— А теперь иди отдыхай, — распорядился Крисандер. Он все еще не решался полностью сблизиться с женщиной, которая причинила ему такое зло.
Марли нахмурилась. Она встала с его коленей.
— Я вполне отдохнула, Крисандер. Прогулка по пляжу придала мне сил.
— И все же небольшая передышка тебе не помешает, — сказал он. — У меня есть работа, которую надо закончить. Я приду к тебе, когда управлюсь с делами, и мы вместе пообедаем.