— Четверо — насколько мне известно. Причем трое из них поселились в «Холидей Инн».
— В одном отеле? Господи, как бы не встретиться со всеми вместе…
— Мне это не впервой.
— Стречи, ты — чудо!
— Гм. А где сейчас эта, как ее… Глория?
— Пошла носик попудрить. Так что долго я говорить не могу.
— И твой план?
— Не высовываться, скорее всего.
— Значит, ничего нового.
Фрэнки мрачно уставился в окно машины. Узкая грунтовая дорога извивалась меж высоких берегов, которые казались еще выше от густой зелени давно не стриженных кустов живой изгороди. У него было ощущение, что он попал в ловушку, и теперь отрезан от прочего солнечного мира. Только теперь он понял, почему никогда не любил уезжать из большого города. Он буркнул водителю:
— Да, дороги тут у вас…
— Девоншир — что же вы хотите? Люди сюда отдыхать ездят.
— Это зачем еще?
— Чтобы побыть наедине с природой.
— Прямо как в «Эверглейдс», — задумчиво произнес Фрэнки.
На спуске с очередного холма Паттерсон затормозил. У подножья его, преграждая путь, весело катил поток. Возле машины красовалась полустертая деревянная табличка, уверявшая их, что в этом месте «Переправа». А на том берегу путников ждало полуразрушенное здание темного камня, оплетенное темно-зеленым плющом и всяческими колючками (конечно, при условии, что переправиться им все-таки удастся). К зданию крепилось видавшее виды мельничное колесо.
— Здесь кто-нибудь живет? — спросил Фрэнки.
— Больше нет. Это мельница.
— Да ну?
Паттерсон решил, что разворачиваться все-таки не стоит, и осторожно направил автомобиль вниз по склону. Прямиком в воду. Бог его знает, насколько тут глубоко. Фрэнки сидел очень тихо. В мозгу его возникло гнусное подозреньице, что они вот-вот утонут. Не отрывая глаз от пола, он ждал, когда на нем начнут появляться первые лужицы.
Когда же они наконец выбрались на берег, мотор начал покашливать.
— Вода в распределителе, — пробормотал Паттерсон. Но в чем, в чем, а в машинах Фрэнки разбирался.
— Вылезай и просуши свечи.
Фрэнки прохлаждался возле машины, а Паттерсон согнулся над капотом, когда внезапно дверь мельницы отворилась. Оттуда появился человек, с виду — пьянь пьянью, подумалось Фрэнки: тощий, грязный, в вонючих лохмотьях — и принялся обозревать машину.
— Неплохой двигатель.
Паттерсон поднял голову:
— Есть у кого ВД-40?
— Чего?
— Свечи просушить.
— Да есть пару тряпок.
Паттерсон засопел и вновь склонился над капотом. Тогда обитатель мельницы обернулся к Фрэнки:
— Сигаретки не найдется?
— Нет. Куда ведет эта дорога?
— Вы — американец.
— Я в курсе. Я спросил, куда ведет дорога.
Тот цыкнул зубом.
— А вам куда надо?
— Куда ведет эта дорога?
Тощий снова помедлил.
— Вообще-то это частная дорога.
— И что с того?
— Вам придется заплатить за проезд.
Фрэнки посмотрел на него:
— Не наглейте.
— Это переправа — видите? Туда — пятишка, обратно — десятка.
— Я сказал — не наглейте. Вы живете здесь?
— Ага.
— И кто еще с вами живет?
— Никого.
Не успел он произнести эти слова, как тут же понял свою ошибку. Фрэнки устремил на него взгляд своих черных глазок-буравчиков. Внезапно стало холодно. Фрэнки окликнул Паттерсона:
— Ты все?
— Все. Они просто отсырели.
Тощему следовало бы вернуться в свою берлогу. Но кто-то ненормальный внутри него заставил его сказать:
— Хорошо, пятишки хватит.
Паттерсон сделал шаг в его сторону. Фрэнки попытался унять его, но тот настаивал. Обитатель мельницы все еще маячил на спуске, когда ботинок Паттерсона достал его затылка.
Тот повалился, точно вязанка дров.
Фрэнки воскликнул:
— Уймись, ради Бога! Поехали.
Паттерсон склонился над недвижным телом. Казалось, он разочарован тем, что схватка так быстро закончилась. Он пнул упавшего, но тот не шевелился.
Паттерсон вопросительно взглянул на Фрэнки — который сказал:
— Нам не следует оставлять его тут.
Паттерсон огляделся:
— Ну, тут же не шоссе.
— Он не шевелится. Убери его с глаз.
Паттерсон ухватил лежавшего за ноги и подождал, пока Фрэнки возьмет его за руки. Но Фрэнки так и остался стоять. Паттерсон пожал плечами и поволок тело к мельнице. Его силы хватило бы, чтобы вскинуть его на плечо и понести, но тут Фрэнки догадался, что тот пытается подчеркнуть, что, мол, вот он… Вечно эти британцы пытаются кому-то что-то доказать. Может, Паттерсону вздумалось еще раз показать Фрэнки, что он больше и сильнее (а то и так не видно). Или что он круче. Но тот упрямо продолжал тянуть бесчувственное тело.