Теперь Клайв был абсолютно уверен, что его выследили. Сперва эта история с известием о смерти матери, а теперь это. Он мог бы попытаться объяснить — дать понять этим инквизиторам в униформе, что кто-то всячески способствует тому, чтобы он опоздал на самолет, — но что толку? Пустая трата драгоценного времени. А тому, кто решил их задержать, только этого и надо.
Он сказал:
— Хорошо, хорошо. Так и есть, признаюсь: да, мы сдали в багаж пустые чемоданы. Мы просто хотели пройтись по магазинам, там, в Америке. Ну, раз уж мы не нарушили никаких законов и таки не успели на этот треклятый рейс, — мы можем, наконец, уехать домой?
— Но, Кла-айв! — пискнула Глория. — Мой чемодан не был пустым! Там было платье от Бетти Джексон! И сумочка от Долларгранд.
Инквизитор просиял и обернулся к Клайву:
— Ну, что вы на это скажете, сэр?
Глория вскочила на ноги:
— Вы что — хотите сказать, что какие-то подонки сперли мой багаж? Да я на вас в суд подам!
— Это уже интересно, — процедил инквизитор.
Но тут зазвонил телефон. К тому моменту все уже поняли, что на их глазах разыгрывается какая-то драма. Все притихли. Какая-то особа в униформе взяла трубку.
— Миссис Дин? — спросила она. — Это вас.
Великий Инквизитор откинулся в кресле. Женщина протянула ей трубку. Глория помедлила — а она была не из медлительных.
— Но никто ведь не знает, что я здесь.
Женщина воздела трубку, точно меч:
— Полагаю, вам все-таки придется ответить.
— Минуточку! — Инквизитор подался вперед. Открыв ящик стола, он извлек оттуда моток телефонного шнура.
— Кто последний этим пользовался? — пробурчал он, суя разъем в телефонный аппарат.
Потом кивнул Глории:
— Валяйте.
— Это личный разговор! — негодующе воскликнула она.
— Очень на это надеюсь.
— Я не собираюсь ни с кем разговаривать, если не хочу.
Его глаза блеснули.
— А вам это не кажется подозрительным, мэм?
Она испепеляюще посмотрела на него, но трубку взяла. Обе — и она и инквизитор — поднесли к уху трубки. Все остальные сгрудились вокруг них в надежде хоть что-то услышать.
— Алло? — осторожно спросила Глория.
Ей ответили — голос у говорившего был бодрый и веселый. Инквизитору голос был незнаком — но и Глории тоже. Она ожидала, что это будет Линкольн, но звонил Фрэнки ди Стефано, к тому же он изменил голос. Правда, неудачно — но разве это было важно?
— Слыхал, ты опоздала на самолет, Глория, детка? Вот не повезло, правда? Я просто хотел, чтобы ты знала: как только вы приземлитесь в аэропорту Кеннеди, вас будут ждать мои парни, каким бы рейсом вы ни прилетели. Передай Клайву от моего имени, лады? Кстати, пароль — «Красная пикша».
И Фрэнки положил трубку. Он сказал все, что хотел. Глория тупо смотрела на безжизненно молчавшую трубку.
— Что это вообще было? — спросила она.
— Вот уж не знаю.
Инквизитор положил трубку куда более осторожно. Вперед выступил Клайв:
— Теперь-то вам точно ясно, что мы стали жертвами чьего-то дурацкого розыгрыша. Кто-то очень хотел, чтобы мы опоздали на самолет.
— Да не похоже, что это розыгрыш, сэр, — без тени сочувствия в голосе ответил инквизитор. — В аэропорту вас будут встречать чьи-то «парни». И кем бы ни был этот «кто-то», он определенно настаивал, чтобы вам об этом сообщили. Что ж, мое дело — передать, сэр. А теперь, может, вы все-таки объясните мне, что происходит?
14
Паттерсон остановил машину у полуразрушенной старой мельницы на берегу протока. Сидевшая на заднем сиденье Стречи, которую от свободы отделяли лишь детские замки на дверях автомобиля, задавалась вопросом: какое отношение это мрачное место имеет к ди Стефано. Ибо именно здесь, в первый же день ее пребывания в Девоншире, на нее напал обитатель мельницы — тот, что объявлял себя ее хозяином. Мог он каким-нибудь непостижимым образом быть связан с ее теперешним тюремщиком? Что, если он на него работал?
Стречи не могла знать, что где-то рядом бродяга с мельницы покоится в своей неприметной могиле. Как и то, что это Паттерсон его убил — да он бы и не стал распространяться. Он сказал только:
— Заходи.
Перед тяжелой деревянной дверью она помедлила. Чтобы открыть такую, потребуется сильный толчок. Над лощиной стояла тень; никогда еще свежий воздух не казался ей таким сладким. Паттерсон навис над ней. Вот, подумала она, мой последний шанс.
Он толкнул дверь, и она отворилась. Стречи нырнула под его руку и рванулась в сторону. Ему даже не потребовалось ловить ее — он просто протянул руку.
— Куда?
Паттерсон втолкнул ее в здание и сам вошел следом. Пинком закрыл дверь. Внутри царили смрад и полумгла.