— Поняла, — теперь я сделал умиротворяющий жест руками, — как и где мне с ним увидеться, чтобы китаеза полез целоваться?
— Деловой разговор, — Проскурнов успокоившись сел в кресло, — через десять дней, в Шанхае состоится симпозиум на тему информационной безопасности в медиамедийном пространстве. Участие принимают около сорока стран. Наша делегация почетная, в ней много научных светил и популярных лиц. Ты примешь участие как помощник Генерального директора РТР. Списки делегаций с фото уже опубликованы на портале китайской стороны — там нет ни одной смазливой мордочки кроме твоей. На страницу с твоим фото было осуществлено больше всего переходов. Наш юный хакер вычислил, что большинство переходов с серверов министерства государственной безопасности. То есть, твоя физиономия уже привлекла внимание Тао Ханя, от тебя остается самая малость, сыграть как молодая восторженная девушка, которой льстит внимание мужчин. Этот подонок, — палец генерала указал на монитор с фотографией, — просто помешан на европейских девушках. Он не упустит возможности залезть в твои трусики, тем более что программа симпозиума рассчитана на неделю, времени тебе должно хватить.
— Он поймет, что отравлен?
— Трудно сказать наверняка, симптомы болезни будут напоминать лучевое облучение. Первые симптомы проявятся не раньше, чем через пару недель, это нереально увязать с поцелуем девушки. К этому времени ты будешь уже в России, даже если вдруг возникли бы подозрения. Они будут искать варианты его облучения в продуктах, одежде, предметах быта, но никому не придет в голову, что оружием может быть живой человек. Такое, даже теоретически не рассматривается. Так что, на тебя не падет подозрение.
— Виталий Иванович, — мне пришлось приложить усилия, чтобы голос звучал ровно, — вы меня и в дальнейшем планируете всегда использовать в роли красивой доступной куклы?
— Саша, ты слышала про Анну Чапман? — ответил вопросом на вопрос Проскурнов.
Дождавшись утвердительного ответа, продолжил:
— Чапман добыла больше информации в США, чем все наши сотрудники дипмиссии и двое нелегальных агентов, проживающих в Америке с конца восьмидесятых. Понимаешь? А ведь она не была подготовлена и на треть твоего. Времена, когда агенты подбирали отмычки, фотографировали на микропленку секретные бумаги, стреляли, уходили от погони — безвозвратно прошли. Восемьдесят процентов информации сейчас добывается в киберпространстве, еще пятнадцать-семнадцать выбалтывается во время постельных сцен, пьяными разведчиками. И только три-пять процентов информации добывается путем вербовки, внедрения и остальных азов старой школы.
— Но спать ради информации, это низко.
— Алиса, оставь нас, — попросил Проскурнов. Когда за девушкой закрылась дверь, он подошел вплотную:
— Если бы ты сейчас был Александром Светлых, и для добычи информации требовалось бы переспать с парой китаянок или американок — что бы ты ответил?
— Это совсем другое, — я отступил на шаг, — от генерала несло потом. Заработался старик, забыл душ принять, а может это просто мое чувствительное обоняние.
— Это одно и то же, — жестко возразил Проскурнов, — только в случае с агентом мужчиной, это рассматривается как удовольствие, а в случае с агентом женщиной-как жертва. Нечего из себя строить жертву, каждый из нас, делая свой выбор понимал, что за все придется платить. Тебе дали новое тело, практически безграничные возможности улучшения своих характеристик. К твоим услугам самая могущественная спецслужба в мире — будь добра, не выкобенивайся. Если придется спать — будешь спать и изображать радость. Если придется жрать дерьмо — будешь жрать и просить добавки. Ты сейчас стоишь передо мной и строишь из себя девственницу, хотя нам известно о том, что случилось во дворце принца.
— Это было насилие, — слова генерала меня бесили, непроизвольно выступили слезы на глазах.
— Саша, ты еще внутренне не смирилась, что ты женщина. Пойми, возврата в мужское тело не будет, смирись с этим, живи как женщина, будь ею. После окончания операции, у тебя будет отпуск. Слетай на Мальдивы или в Европу — куда хочешь. Если ты найдешь себе спутника или спутницу — никаких возражений не будет.
— Хорошо, Виталий Иванович. — В чем-то генерал был прав — если тело не вернуть, надо смириться и продолжать жить. Я всегда смогу оставаться мужчиной в душе, даже в женском теле.