Снова ловко цепляю ленты на ее лодыжки, одновременно подхватывая мисочку с жидким шоколадом. Секунда - и густая сладкая жидкость уже на моих пальцах, жадно и по-свойски обрисовывающих контуры совершенного женского тела. Дергается от ощущений, а потом удивленно наблюдает за моими действиями. Её глаза, огромные и томные, почти затоплены темной каплей зрачка, почти скрывшей ураганную радужку. И на какую-то секунду мне снова кажется, что я тону, и спасения нет, и не будет - не было никогда, ровно с той секунды, когда я попал в плен этого взгляда. Не ищу спасения, но продолжаю движения пальцами. С начала - не касаясь. Выписывая узоры прямо над извивающимся от желания телом, позволяя шоколаду падать тягучими каплями, обнимать контуры, очерчивать впадинки и изгибы...
Густая ароматная жидкость покрывает грудь, превращая её в изысканное лакомство. Ярко-розовый сосок утопает в шоколаде, все еще оставаясь маняще-вздернутым вверх. Бессознательно облизываю губы, зачерпывая новую порцию и поднося к другой груди. Темная сладость капает вниз и, слоистыми волнами, закрывает розовую вершинку. Господигосподигосподи...
Срываюсь, не в силах больше сдерживаться. Мой язык скользит по бархатной коже и погружается в сладость шоколада, смешанную с её вкусом.
Урчу от удовольствия, посасывая розовые вершинки грудей, скрытые густой сладостью. Её стоны как самая чудная песнь ласкают мой слух, подстегивая желание так сильно, что в паху болезненно тянет и дергает. Но нет, я хочу еще немного продлить это удовольствие, такое сладостно-острое.
Вылизываю дорожку к шее, безбожно перепачкавшись в шоколаде. Легонько касаюсь кожи подбородка, оставляя сладкий отпечаток собственных губ. Еще немного - и скулы тоже расчерчены темными мазками. На кончике носа - тягучая капля, которую я оставляю, легонько прикоснувшись кончиком пальца...
Двигает бедрами мне навстречу, снова заставляя терять остатки контроля. Впиваюсь в губы, даря ту же сладость и её собственный неповторимый вкус. Дергается вперед, забыв про ленты, и с хныкающим звуком опрокидывается на подушки.
Еще немного, хорошая моя...
Спускаюсь вниз, размазывая ароматные капли по бархатной коже. Ласкаю языком, губами, пальцами... Просто схожу с ума от её близости, от такого родного вкуса на языке... Порыкиваю, влажно облизываю, поглощаю. И стремлюсь вниз, к межножью, зная, как подарить ей наивысшее блаженство.
Стоны достигают пика, когда мои пальцы скользят по нежным лепесткам плоти, смешивая её соки со сладостью шоколада. Поглаживаю нежный вход в совершенное тело, чуть надавливая на клитор, отчего она изгибается дугой и протяжно жалобно охает. Да, я хотел этого, именно этого. Чтобы она изнывала от этой жажды так же, как и я, пылала мной...
Боже... Прости меня, родная, с тобой я не знаю, что творю...
Приникаю ртом к её нижним губкам, собирая соки возбуждения, смешанные с шоколадом. Ласкаю бархатные стеночки лона языком. Втягиваю клитор, играя с ним губами. И жадно слушаю её стоны, хриплые и тягучие, будто пропитанные тем же самым шоколадом, который стекает по её коже. Но эта игра уже не удовлетворяет меня целиком и полностью. Я хочу её прикосновений. Чтобы тонкие руки обвивали мою шею. Чтобы гибкие пальцы путались в волосах. Чтобы острые коготки прочерчивали дорожки на моих плечах...
С досадой сдергиваю ленты - с начала с лодыжек, потом - с тонких запястий, для чего приходится оторваться от своего занятия. В награду её ладошки тотчас же вцепляются в мои вихры.
- Пожалуйста...
Сбивчиво и хрипло, затягивая остатки моего разума в вихрь желания.
Прижимаю её ближе, теснее, впиваясь долгим поцелуем в податливые губы. Покусывая, посасывая, играя. Она отвечает со всем пылом, потираясь о меня всем телом, требуя и повелевая. И мне совсем не жаль отдать первенство - она слишком эгоистична, поэтому не будет ждать и мучить нас обоих, пытаясь оттянуть и так давно требуемое удовольствие.
Опрокидывает меня на спину, резко садясь сверху с вязким гортанным звуком на губах. И тут же начинает двигаться в собственном быстром и жестком ритме, насаживаясь на меня с хриплыми стонами удовольствия. А меня нет. Я теряюсь. Уплываю на волнах удовольствия от её прикосновений, движений, звуков, запаха. И не хочу ничего иного в своей жизни.
Кажется, мои пальцы впиваются в простыню, скомкав ее окончательно, а руки напряженно тянутся вверх, вырвав клок ткани. Изо рта вырываются странные рычащие звуки, которые, впрочем, рядом с ней обыденны.
Опирается на мой живот, раскачиваясь все сильнее. Танцует на мне бедрами, сжимая бархатистые внутренние мышцы - это настолько приятно, что хочется кричать от удовольствия. И я не сдерживаюсь, почти срывая голос - поклоняясь ей именно так. Довольно мурлычет, перемежая эти звуки со стонами, и скользит, скользит, скользит... Быстро, мерно, сильно и с наслаждением. Позволяя мне проникать в нее до упора, обволакивая жаром, влагой и упругостью. На грани сознания ощущаю как ловлю её ладони и, поднося ко рту, целую каждый тонкий пальчик. Нам хватает всего нескольких фрикций, чтобы достигнуть пика - слишком долгой и томной была прелюдия. Изливаюсь долго, бурно, пока она раз за разом охватывает меня тугим и бархатным кольцом плоти. И лицо её в этот момент прекрасно.
Обессилено падает мне на грудь, не делая никаких попыток встать. Лишь запускает пальчики в рыжие завитки на моей груди, перебирая их в такт собственному дыханию.
Горжусь ей. Безумно. Как же много она смогла достичь за последнее время, но так и осталась моим котенком.
Перебираю темные густые пряди, подергивая отдельные локоны. Глажу идеальную кожу спины. Смотрю в небесно-прекрасные глаза. Она просто чудо...
- Я вся липкая...
В её голосе нет недовольства, просто констатация очевидного факта.
- Может, ты сделаешь с этим хоть что-то?
Посмеиваюсь, глядя на наморщенный носик, который так и хочется поцеловать.
- В Распутнике не работает магия смертных, а магия богов сильно приглушена, - напоминаю я.
- У меня не такая бурная фантазия. Я всего лишь про душ подумала.
Она смеется и мне просто неприлично хорошо. Не так же, как от оргазма, но близко. Слишком хочется видеть её счастливой.
- Тогда, душ!
Подхватываю ее под попку и бедра, практически усаживая на свои руки. Ойкает, будто не ожидала таких действий... лиса.
И мы идем смывать остатки шоколада, потому что страсть смыть невозможно...
***
- А ты ничего, - в меня упирается внимательный взгляд очерченных кровавой полосой глаз. Вампир. – И где он вас таких находит?
- Кто? – я пытаюсь соответствовать кому-то другому, да и камень не дает пройтись по кромке её сознания, сняв слой потока мыслей.
- Распутник, - поясняет она, улыбаясь откровенным ртом.
Вкупе с красной помадой – сочетание просто убийственное. Наверное. С некоторых пор я предпочитаю брюнеток.
Подходит ко мне легкой походкой, чуть виляя бедрами и призывно глядя в глаза. Проводит ладонью по лицу, очерчивая челюстные мышцы и обросший щетиной подбородок.
- Великолепный образец.
Её голос, глубокий и чувственный, проникает в подсознание, облизывая самые чувствительные клеточки мозга и вызывая эрекцию. То есть – это то, что вампирша от меня ждет, получая только откровенное любопытство во взгляде.
- Странно.
- Да? – улыбаюсь в ответ, внимательно наблюдая за её действиями.
- Ты любишь мужчин? – хмурится она.
- Не замечал за собой такого, - улыбка становится шире. Она действительно забавная.
- Тогда ты, должно быть, просто неприлично старый фейри, - томно произносит она, попутно играя с рыжими волосками на моей груди. – А значит должен помочь мне немного, чтобы сыграть в игру.
- И как же? – выгибаю бровь, не изменяя выражение лица.
- Сними блокировки, мне нужно внушить тебе кое-что, - она снова берет мое лицо в руки, внимательно вглядываясь в глаза.
Я знаю, что она там видит. Крошечные язычки пламени в зрачках, тайные и негасимые, составляющие часть моей души. Они могут унести её жизненную сущность, если всматриваться слишком долго, или свести с ума… Но, я же сам просил о данной услуге, значит невежливо будет сделать что-то с персоналом. Прикрываю веки. Она истолковывает это по-своему.