Отметив, что одежда на братьях не та, что была за ужином, я удивленно уставилась на собственное тело. Они меня тоже переодели! Ну, погодите! Приду я в себя, много нового узнаете.
Мы куда-то шли, лавируя между тюками, штабелями деревянных ящиков, кучами хлама и досок. Под ногами хрустел гравий или пол был настолько грязный, что его укрывал толстый слой мусора. Пахло пылью, сырость, плесенью и морем…
- Я... понимаю, что это необходимо, но не хочу. Возможно, будет лучше, когда мы сами разберемся с этим покушением, а уже потом … - ответил Рион и мне очень понравился его кровожадный настрой. Не хотелось бы мне попасть под горячую руку этому разрушителю.
- Не доверяешь?
Тео явно хотел подшутить, но попал в точку. Рион в данный момент никому кроме присутствующих не доверял. Опустившись на какой-то старый тюк, он поправил мне голову, так, чтоб она не запрокидывалась и нежно, едва касаясь, убрал прилипшие ко лбу пряди волос. Столько было в этом движении – словами не передать, сердце защемило от нежности. Лунный свет проникал сквозь выбитое окно и в этом серо-голубом сиянии, я казалась удивительно беззащитной, трогательно-нежной и по-детски доверчивой. Рион смотрел на меня, и я видела, как меняется его лицо. Он больше не хмурился, складка на лбу между бровей практически разгладилась, и губы больше не были поджаты, словно суровой ниткой сшитые. Впервые я видела его таким, и Рион мне нравился, не внешне, хотя он, безусловно красив, и этого не отнять, но сейчас вырвалась наружу внутренняя сила. Преобразила его, а движения руки - нежные, ласковые и бесконечно бережные… я замерла, будто молнией пораженная.
- Тео, она же еще совсем ребенок, - начал он тоскливо, словно сам себя корил за малодушие. – За что мы с ней так поступили? Кто нам дал право распоряжаться чудом? Ведь это чудо и даже не спорь. Я чувствую в ней тьму, и это только начало. А она такая ранимая, нежная, словно цветок… мы же, как ураган налетели, и сломать пытаемся, подчинить, в рамки вогнать. Не выйдет, Дана уже вышла за пределы этих рамок и ничего данный факт не изменит. Придет время, когда мы будем перед ней бессильны, и она вспомнить все. Будь уверен, вспомнить и тогда поквитается со всеми, кто причинил ей боль. Я буду первым и отвечу по всей строгости. Об одном Тьму молю, чтоб дала ей счастье, которого у нас не было. Тогда, может, помилует и она нас.
Темнота подступила со всех сторон, словно одеялом укрыла. Я оглянулась, но ничего не увидела. Тьма окутала безмолвная, беспросветная, не холодная, ледяная и пугающая, а такая, когда вокруг не слышно даже собственного дыхания. А я могу дышать? Что за бред?
- Все хорошо, я рядом, - и рука Риона касается моей щеки, - спи, моя малышка, все будет хорошо.
Сжимаю его ладонь своей, и становится спокойно. Странные слова разрушителя выглядели полубредом, но щемящее чувство в груди осталось, словно что-то надломило. Будто ледяная корка сковывающая сердце пошла трещинами.
- Рион, ты это о чем? – удивленно спросил создатель. На него излияния души не очень-то подействовали.
Разрушитель моргнул пару раз и грустно улыбнулся. Наваждение закончилось, как будто и не было ничего. Он поднялся на ноги, бережно поправив свою ношу, и мы идем дальше, точнее меня все так же несут, но на это я уже перестала обращать внимание. Раздвоение личности тут не лечиться и поэтому лучше абстрагироваться от подробностей:
- А почему ты так... с ней обращался тогда, в школе, когда… ну, мы целовались? – Тео ступил на скользкую тропу, только видимо, ему необходимо было знать ответ.
- Не хочу, чтоб она знала о моих к ней чувствах. Я по сравнению с ней - старик и Дана достойна лучшего. Как только все уладится, я ее опущу.
- Ты больной? Нет, ну скажи мне, ты действительно считаешь, что есть кто-то лучше тебя? Рион, не обижайся, но я хочу побеседовать с Тари на предмет уничтожения твоей самооценки. Как ей это удалось? Ума не приложу!
- Не смей ее трогать!
- Все еще защищаешь ее… хм, герой. И после этого считаешь, что ты хуже кого-то?
Рион остановился. Несмотря на то, что в этой части склада не было ни единого окна и совершенно ничего не было видно, я чувствовала его возмущенный взгляд. И он не скрывал возмущения, когда спросил:
- Ты пытаешься меня отворить от помолвки или внушить, что я сделал правильный выбор?!
С изрядной долей настороженности Тео решился-таки на ответ:
- Если ты сам еще не определился, то позволь и мне попытать удачу. Дана, как я понимаю, вольна делать выбор, так предоставим ей его.