Как водится, после определенного количества освежающего напитка парням стало слишком жарко, а тут такая возможность охладится, целое море. И кого может остановить то, что вода всего шестнадцать градусов? А уж отсутствие плавок и полотенец - вообще не проблема. Леську больше удивило не то, что они купаться полезли, несмотря на все уговоры, а то, что раздеваться до конца при этом не стали. Тоже мне, артисты! А склонность к эксгибиционизму?! И вот тут-то Лиска и поймала себя на очень уж неприятной мысли: она обрадовалась, что Ростовцев не стал демонстрировать свою прелести всем подряд. Думаете, это - естественно? Конечно, естественно... для какой-нибудь влюбленной дурочки. Да, для кого угодно это может быть нормальным, только не для нее! Пусть он хоть в сериала своем разденется и трясет мудями перед всеми девицами России! Вот же б*****во! Кажется, она начинает увлекаться этим эгоистичным козлом! Это - совсем лишнее! Одно дело - переспать с парнем и совсем другое - влюбиться! Нет, кому-то как раз это доктор и прописал, особенно в семнадцать лет. Только не для нее. Ни разу не для нее.
Лиска коротко вскликнула и подскочила на ноги, увидев кровожадное выражение лица одного ихтиандра недоделанного, направляющегося прямиком к ней. Угораздило же ее нацепить этот пиджак! На нем пятна от воды остаются до следующей стирки, а этот мокрый тип явно намеревался стряхнуть на нее всю воду с взлохмаченной шевелюры. Пришлось немного побегать, пока чудовище обсохнет и подрастеряет пыл, зато и согрелась и мысли разные нехорошие перестали мозг долбить.
Только когда, непонятно каким образом ей удалось остаться одной, и, несмотря на буйные протесты одного заинтересованного в ее обществе лица, отчалить в дом родной, мысли вернулись. И, наверное, от того, что с ними так упорно пытались бороться, отчаянно запихивая их куда подальше и отбиваясь от их назойливого жужжания, мысли стали еще злее и теперь не просто жужжали, а больно жалили. Не стоило ей возвращаться домой именно сегодня, надо было еще ночь у Алены провести, как и планировала, глядишь, завтра все было бы менее болезненно.
А сегодня... сначала Леська мучительно жевала сопли по поводу возвращения домой. Конечно, любезная мамуля не могла не высказаться и очень 'удивлялась' тому, что ее дочь так скоро надоела парню, что он ее через пару дней уже и домой отправил. Выяснить, где на самом деле все это время ночевало любимое чадо, никто и не подумал, и это было обидно, хотя, ей казалось, что обижаться она разучилась давно и навсегда.
Теперь Олеся лежала в своей постели и думала о том, что назвать все это возвращением домой было бы несправедливо. Разве это - ее дом? Даже когда здесь не было матери, девушка чувствовала себя хозяйкой, но, удивительным образом, не чувствовала себя дома. Она всегда знала, что здесь она только на время и, если уж вырвется, не будет у нее, как у многих ее знакомых, возможности вернуться, переждать, собраться с силами и так далее. Переступив однажды порог, она переступит его навсегда, останется без поддержки, без опоры и... без родителей.
Большой вопрос: останется ли у нее семья как таковая. С матерью все понятно, здесь как раз ситуация более, чем определенная. Папа... папа, всего лишь мужчина. Любимой дочерью Леська никогда не была, даже не пыталась тешить себя глупыми иллюзиями. Ни сейчас, ни когда была совсем мелкой. Папе просто было не до нее, и если поначалу она так это и оценивала, то, повзрослев, поняла, что для блудной женушки у него всегда находилось и время, и желание пообщаться, и силы. Нет, он не любил кого-то из братьев или сестер сильнее, чем ее, не отдавал кому-либо явного предпочтения, скорее, мирился с их присутствием, изо всех сил стараясь, чтобы у детей было пусть не все, обо всем в их ситуации говорить смешно, хотя бы что-то.
Да и вообще, кому она нужна? Лариска всегда была отдельно от всех, с ней не было близких отношений, и ее отъезд особых эмоций не вызвал. А Коля... брат был единственным, кто заботился о Лиске. Это сначала она была старшей сестрой не только по возрасту. Она заботилась о брате, помогала, утешала и поддерживала, все-таки, он был, пусть и не на полный год, младше. Только со временем, все поменялось, и Колька стал ее защитником, стал серьезным, взрослым, надежным и так далее. И где он сейчас? То-то и оно! Даже звонит не каждую неделю. А пройдет еще несколько лет, женится, заживет самостоятельно, и напоминания о доме, пусть даже в виде любимой когда-то сестренки, будут вызывать только напряжение. Младшие ее, безусловно любят, только они еще маленькие и долго ли просуществует их любовь, если она уедет, а мать будет насвистывать, какая плохая у нее вторая дочь, как она уже делала по поводу Лариски и Коли.
Ну, вот, теперь-то и подошли к самому интересному! Сам себе психоаналитик. Вот и простой ответ на непростой вопрос: с какой стати Лиска-недотрога самостоятельно, фактически без всякого принуждения прыгнула в постель к заезжему актеришке. Нет, не в постели даже дело, это - частности... зачем она его подпустила так близко? Зачем рассказывала о своих проблемах? Зачем взяла на прогулку с Маней? Он все глубже внедряется в ее жизнь и это страшно. Ответ проще простого: когда кто-то еще уделял ей столько внимания? Да, странного внимания, да, местами даже в довольно извращенной форме, пусть так! Но впервые за очень долгое время она кому-то небезразлична. Не так, чтобы вслед посвистеть и забыть, не так чтобы сказать гадость или изысканный комплимент и из головы выкинуть, а так, чтобы кому-то она была интересна. Ее гнусный характер, ее дерьмовая жизнь, ее мрачная история. И не из пустого грязного любопытства, не для того, чтобы говорить себе: 'У меня-то еще все нормально, особенно, если с Лискиной сравнивать'. Просто, он хочет быть с ней, и для него это важно. Что? Такие надолго не задерживаются? А кого это интересует? Нет, лучше дольше, только не это главное. Главное, что это вообще в ее жизни было, пусть на пару дней, пусть даже на несколько часов, ничего.
Олеся вздрогнула от прервавшего поток невеселых мыслей неприятного звука. Что-то в стиле фильмов ужасов: показалось, что в окно постучали. Мило - ее уже начало глючить... Б***ь! Ей не показалось! Леся встала с постели и очень медленно стала приближаться к окну, прихватив по пути единственное, что могло сойти за оружие - мощный дырокол, переживший не одно десятилетие. Можно сказать: семейная реликвия, а она так фривольно себя с ним ведет... Боже, какая чушь лезет в голову под воздействием адреналина! Лиска резко одернула штору и грязно выругалась.
- Ты что творишь, Недоромео?! Какого тебя сюда принесло?! Я чуть со страха не усралась!
- Лисичка! Как может такая красивая девушка, - и этот придурок, уже забравшийся через гостеприимно распахнувшееся окно в ее комнату, осмотрел ее с ног до головы недвусмысленным взглядом, - так некрасиво выражаться? Это тебя отнюдь не красит! - добавил он поучительно.
Девушка едва сдержала желание рассмеяться в полный голос: 'отнюдь'? И где только таких слов нахватался?! А сдерживаться пришлось и этого юмориста сдерживать - слышимость в их хибаре довольно приличная. Пусть ее комната в стороне от других спален, но хорошо поставленный голос парня могли обнаружить. Лиска накрыла его рот ладонью, и тут же получила в эту ладонь поцелуй.