«Монсеньор» тем временем явно ждал ответа, уставился не мигая.
— В столицу я слетаю, — ответила я, сжалившись над несчастным. — Его величество хочет меня видеть. Но разбираться с эпидемией и с тем, как пережить эту зиму, мы будем вместе.
Он вышел, со всей силы хлопнув дверью. Нет, ну нормально, а? Пришёл позавтракать, а мне теперь дверь чини. Ладно. Всё равно на дом так же, как и на аптеку, надо ставить магическую защиту. Так какая разница, одну дверь мне сломали сегодня или две…
Глава седьмая
Госпожа Норри, поглядев на покосившуюся дверь (ту самую, что пострадала от гнева монсеньора Ролана), хоть и не произнесла ни слова, но очень выразительно покачала головой.
Я же сделала вид, что этого не заметила, поскольку не была готова объяснять наши с Роланом странные отношения. В последнее время для меня самой они были загадкой. Взять хотя бы его утреннюю вспышку гнева. Что это было? Забота? Страх, что со мной что-то случится? Похоже на заказ его величества, но… Кто знает?
С другой стороны, по мне так лучше открытая ярость, чем презрительно поджатые губы. Так что негодующий, бьющий кулаком по столу и вышибающий дверь Ролан мне нравился больше, чем холодный, надменный вельможа с поджатыми губами, каким я знала его раньше. Тогда было непонятно, о чём он думает. Сейчас … Сейчас, по крайней мере, всё ясно.
— А что с магической защитой дома? — поинтересовалась я у соседки.
— Так вот же, — и госпожа Норри гордо указала на резьбу по наличникам и над входной дверью. — В Приграничье такую ставят с начала времён, с первого поселенца. Традиция.
Я кивнула, изо всех сил стараясь быть вежливой. Всё-таки традиция. С начала времён. С первого поселенца. Сила! Жаль только, что Ролан её даже не почувствовал. Ладно. Традиции мы нарушать, конечно, не будем. Пусть себе стоят. Тем не менее, кто нам мешает скопировать рисунок резьбы и отправиться в Академию, на кафедру защиты, задать пару вопросов? Правильно — никто. Вот навещу его величество и загляну на огонёк. Есть у меня там пара знакомых… Сама я в местную магию не полезу. Мало ли… Нарвусь на конфликт заклинаний, развею сиротское наследство по всему Приграничью…
Я такая. Я могу…
Мы стояли с госпожой Норри возле аптеки и ждали мастера, который должен был починить входную дверь. За ним уже отправили Улю. Ришка, как всегда, увязалась за сестрой. Девчонки — не разлей вода! И такая забота друг о друге. Ришка крошки в рот не возьмёт, пока всё не поделит пополам, а то и в пользу старшей сестры. А ведь она совсем… ребёнок.
К счастью, дети не слышали ни нашего скандала с Роланом, ни грохота сломанной двери. Маг хоть и был разгневан, но полог тишины поставить не забыл.
Интересный он всё-таки человек. Не то добряк, не то чудовище…
Уля, увидев выбитую дверь, побледнела так, что пришлось ей в взвар незаметно добавить успокоительное зелье. Интересно, почему её это так напугало? Мне показалось, она что-то вспомнила. Что-то очень страшное. Очень хотелось спросить, но я понимала: сейчас этого делать нельзя. Уля и Ришка должны почувствовать, что в безопасности. Что есть рядом кто-то, кто готов нести ответственность за их судьбу. Хватит мучить несчастных сирот, они и без того натерпелись. Шутка ли, пережить смерть родителей…
— Здесь! Сюда! — раздались крики.
На площадь высыпали солдаты, что привело к мгновенному исчезновению жителей Биргенгема. Все как один попрятались по домам, тут же, однако, прильнув к окнам следить за происходящими событиями.
Госпожа Норри, и та попятилась от меня подальше. Прелестные у них тут всё-таки нравы.
Итак, что на этот раз? Неужели Ролан решил насильно выпроводить меня из города?
— Сюда! — скомандовал кому-то командир, с явной опаской поглядывая в мою сторону.
Та-а-ак. И что бы это значило?
— У вас дверь сломана? — ко мне, тяжело ступая, подошёл мужчина.
Огромный, как медведь! Голос грозный, густая борода и взлохмаченные, торчащие во все стороны волосы выглядели весьма… устрашающе.
Я кивнула, с трудом проглотив вставший в горле комок.
— Починю, — уверенно объявил он мне и с грохотом поставил на крыльцо ящик с инструментами. — Что ж вы так неаккуратно? — спросил он после продолжительного осмотра. — Дверь-то хорошая, крепкая.