Кто сторожит покой…
Нет тут никого.
Глупые сказки! Даже равнодушное море и то милосерднее! Оно всего лишь безразлично к крошечным, ничего не значащим с точки зрения стихии человеческим жизням, а тут… Камни дышали ненавистью. Чёрная, щедро разлитая по переходам и тоннелям злоба источала яд, проникающий тонкими нитями в душу…
Маркиз дёрнул за руку, принуждая идти быстрее. Потеряв равновесие, я едва не упала. Пытаясь удержаться на ногах, оперлась о стену.
«Помоги…» — раздался шёпот в моей голове.
— Что? Чем? — вскрикнула я.
Эхо отразилось от каменных сводов. Эхо побежало дальше к тому неведомому, что просил меня помочь. Так взывают к Милосердной. Так молятся лишь перед смертью в последней отчаянной попытке спастись.
— Не изображай сумасшедшую, — вокруг моей кисти снова сомкнулись железные пальцы маркиза.
Он сжал изо всех сил, я взвыла от нестерпимой боли. Так кости сломать можно!
— Больно? — с надеждой спросил мужчина, сверкнув полным безумия взглядом.
Поворот, ещё поворот, меня вновь хватают за плечи и толкают прямо в каменную стену. Зажмурилась, ожидая удара, возможно, последнего в моей жизни, но ничего не произошло. Я просто растянулась на полу.
Больно… Очень больно. Но я жива.
— Ну что же вы, маркиз, разве можно обижать нашу гостью? — раздался знакомый голос.
Где-то я его уже слышала.
Нежная, якобы извиняющаяся улыбка, голубые глаза светятся неподдельным участием… Так настоятельница храма Милосердной смотрит на падшую женщину, искренне веря в очищение заблудшей души, на самом деле предвкушая солидное пожертвование родственников, жаждущих смыть пятно позора со своей семьи.
Ллонк. Аптекарь из Биргенгема. Тот, кто так отчаянно жаждал добиться опекунства и покровительства над несчастными обездоленными сиротками. Тот, на кого я наставляла арбалет. Как же вовремя мы с Колокольчиком приземлились тогда на эту злосчастную площадь! И какая досада, что болт не соскочил! Одним мерзавцем на свете стало бы меньше.
Понимала, что всё бессмысленно, что передо мной двое мужчин и они сильнее, но… Не выдержала. Бросилась на Ллонка, добраться до горла, а там будь что будет.
Меня отнесло от так и не переставшего улыбаться аптекаря. Аккуратно, должна признать. Ко мне кинулся маркиз, занес руку.
— Не сметь, — приказал Ллонк, и Роунмара откинуло в противоположную сторону. — Джо, Джо, — сладко-приторный, шалеющий от собственного превосходства голос. — Какая вы всё же неугомонная. Маркиз, оставьте нас.
Не в силах подняться, огляделась. Лаборатория господина Деррела в Академии поразила, но то, что я увидела здесь! Вот она, вершина современного прогресса, спряталась в скалистых горах на окраине мира.
Чего тут только не было! В голове мелькнула мысль: кто же финансировал всё это? Кто-то явно богаче самого короля, ибо в том, что Альфред к этому не причастен, я была уверена.
От котелков и прочих приспособлений, не лишних в искусстве зельеварения, разбегались глаза, но вдруг я увидела нечто, заставившее замереть, потеряв всяческий интерес ко всему остальному. На столе, прямо перед Ллонком, стоял котелок. Мой котелок. Тот самый, которым его величество Альфред предлагал огреть Ролана. Как давно это было.
Я оставила его в подземелье. Перед клеткой с чудовищем, не успев напоить зельем сына госпожи Норри.
— Восхитительно вы варите зелья, моя дорогая!
С трудом, но я всё же смогла встать. Шатаясь, одной рукой держась за каменную стену, шагнула к столу.
— Хмм, — меня рассматривали с уважением, или… показалось? — И неплохо противостоите магии воздействия. Я приказал Роунмару доставить вас из дворца и захватить образец зелья, которым вы собирались расколдовать одного из улучшенных, которого вам удалось у меня украсть. И? Этот никчёмный маркиз, даже используя мою гениальную разработку, едва не провалил всё дело!
Зря вы так, господин Ллонк. Как видите, я здесь, спасибо за «приглашение». И зелье у вас. Как жаль, что я тогда испугалась опробовать его сама. Но о какой «гениальной» разработке идет речь?
— Посмотрите! Зелья, рабочего зелья, которым вам удалось обратить трансформацию, осталось всего несколько капель!
Как несколько капель? А куда оно делось? И как это: обратить трансформацию?
— Странно, — Ллонк нахмурился. — Как же так получилось, дорогая? Зов заклятия выманил птичку из подвала, так? Так. Маркиз тут же спустился за зельем в подземелье. Если верить Роунмару, он торопился. Торопился выполнить мой приказ!
Глаза аптекаря сияли лихорадочным блеском, словно… Словно ртуть! Я вдруг отчётливо осознала: Ллонк безумен. Холод сковал тело, я вся оцепенела от ужаса.