Александра Лисина
НЕ БЛАГОСЛОВЛЯЙТЕ МУЖА ТЬМОЙ
ПРОЛОГ
— Господа студенты, я в который раз прошу вас соблюдать тишину! Мы еще не закончили! — разнесся по переполненной аудитории рокочущий голос Старой Жабы, а следом послышалось раздраженное постукивание когтем по столу. — Староста группы номер двадцать два, подойдите ко мне!
Студенты притихли, а по проходу между рядами звонко процокали каблучки — это симпатичная нимфа спешила к расположенной в дальнем конце зала кафедре, где восседали преподаватели во главе с директрисой.
Добравшись до цели, молоденькая староста нервно переплела пальцы рук, с тревогой ожидая, когда преподы решат судьбу группы. Горящими глазами проследила, как Жаба вписывает что-то в приказ о распределении. Наконец радостно подпрыгнула, схватила драгоценный свиток и со всех ног помчалась обратно.
— Ну что?
— Куда вас?
— Кто руководитель? — тут же посыпались с рядов многочисленные вопросы.
— В Зачарованный лес, — торжествующе прошептала нимфа. — А руководитель — мадам Травиль! Повезло!
Гул встревоженных голосов снова наполнил зал — распределение на практику было в самом разгаре. Преподавателей за столом сидело мало, студентов, наоборот, собралось много, так что причины для волнений были.
Да, кому-то повезет, и они отправятся к эльфам вместе с двадцать второй группой и милейшей госпожой Травиль. Но она же не возьмет в Зачарованный лес всех? Да и специфика у студентов разная. Кому-то и господин Эсси в руководители достанется. Или, что намного хуже, мадам Чушуа. А если директриса сошлет группу в какой-нибудь медвежий угол? Или на кладбище отправит? Мадам Личиана, правда, в этом году затребовала совсем небольшое количество студентов, но провести среди мертвяков целый месяц не хотел никто, поэтому обсуждение вариантов не прекращалось ни на минуту.
Насчет нашей группы я не беспокоилась — ничего хорошего нам не светило, поэтому переживать не имело смысла. Намного важнее было заставить наглого фея проиграть в карты третий раз подряд, осуществив мои планы на быстрое обогащение.
«У него остались три шестерки, валет и две дамы», — флегматично сообщил сидящий на один ряд выше Сар, кинув взгляд на карты фея, с которым мы уже полчаса тихонько резались в «подкидного».
«Ты его сделаешь», — широко зевнул устроившийся рядом с братом Рас, забрасывая руки за голову и вытягивая под партой длинные ноги. Я мысленно ухмыльнулась, в который раз поблагодарив мужа за такой чудесный подарок, а затем с невозмутимой физиономией выложила свой главный козырь.
— Что на это скажешь, мелкий?
Шмуль, взглянув на карту, помрачнел — король пик был ему не по зубам. А сидящий рядом с феем Рисьяр озабоченно пробормотал:
— Кажется, сегодня не твой день, приятель.
Да, забыла сказать — вот уже пару месяцев вампир учился в нашей группе. После недолгого размышления Жаба все-таки оставила его в УННУНе, но в качестве наказания велела привести в порядок библиотеку, которая за последние годы превратилась в большую мусорную корзину. Учитывая проблемы с магией, это было по определению невыполнимо, но директрису данный факт не волновал. А уж как старая ящерица отомстила мне… впрочем, не будем о грустном. Сегодня я — победитель, так что надо мыслить позитивно, тем более у нас еще десяток партий впереди: на распределение нашу группу наверняка вызовут в числе последних.
— Я больше не буду с тобой играть, — буркнул Шмуль, кидая карты на стол. — Ты жульничаешь.
— Да? — изумилась я. — А то, что у тебя пять тузов было в прошлой игре, нормально?!
— Так то в прошлой. И ты все равно умудрилась победить. А в этой мне ни одного джокера не досталось!
Правильно, потому что Сар незаметно вытянул их из колоды, когда ты засмотрелся на пролетавшую мимо феечку. И теперь они лежат у меня в кармане, а акинарцы внимательно следят, чтобы ты, дружок, не мухлевал.
— Ха-ха! В первый раз вижу, чтобы Шмуль сдался! — торжествующе прошептала Улька, а сидящий рядом с ней ангел тихонько рассмеялся. — Помнишь, как он над нами в том году издевался? Теперь пускай сам помучается. Так его, Хель!
— Какая ты кровожадная, — пробурчал Васька, развлекавший себя тем, что когтем выцарапывал на новенькой парте размашистую надпись: «Жаба — дура».
Один Зырян ничего не сказал, но посмотрел на меня с укоризной. Не знаю, как он понял, что между мной и акинарцами существует мысленная связь, но с недавнего времени мне стало казаться, что он знает намного больше, чем говорит.