Семен Андреевич Ялынский также был записан на листочке, потому Артем кивнул.
– Вы правильно сделали, что пришли сначала ко мне, – продолжил Пушкарев. Артем подумал, что в целом это была случайность, но переубеждать собеседника не стал. Тот продолжил:
– Основное обследование сделаем здесь, а потом, если понадобится, и Андреича подключим.
– Дмитрий, извините, – Горбунов кашлянул в кулак, – есть пара вопросов.
– Конечно!
– Вы говорите – обследование…
– Ну, это громко сказано, – Пушкарев засмеялся и махнул рукой. – Анализы всякие – кровь, моча, потом УЗИ, кардиограмма, ну, вы понимаете?
– Да-да, конечно. Еще один момент: я перед созвоном посмотрел данные в Интернете. Ялынский работает в… несколько специализированном медицинском центре?
Пушкарев вздохнул.
– Я понял, о чем вы хотите сказать. Не стоит себя волновать раньше времени. Во-первых, здесь вы пройдете достаточно хорошее обследование – поверьте, у нас прекрасные специалисты и отличная техника. Во-вторых, один умный человек говорил: лучше перебдеть, чем недобдеть. И если вам понадобится провести более углубленную ревизию вашего организма на предмет каких-либо заболеваний – то мы с вами сможем это сделать там, где необходимо. В том числе – в центре у Ялынского. Кстати, обследование будет бесплатным, ну, а дальше – поглядим, – Пушкарев рассмеялся. – Пока к Андреичу можете не ходить, я ему отзвонюсь и все расскажу.
– Вопросов нет, – заулыбался Артем, и они пожали друг другу руки.
Договорившись о дате начала обследования, он попрощался с главврачом, сел в «крузак» и двинул вдоль реки к Савелию. Можно было пропустить кружечку-другую, а заодно и рассказать другу, как все прошло.
Они подружились в институте. Спорт, музыка, общие вкусы на алкоголь и женщин – это объединило Артема и Саву почти сразу. Потом наступили девяностые, надо было крутиться, решать вопросы, дружить со всякими жуликами и, чтобы все пережить, немного быть жуликами самим. Они помогали друг другу, чем могли, и прошли нелегкое время почти без потерь. Артем стал заниматься торговыми и складскими вопросами, финансовыми операциями, даже подумывал открыть свой банк, но в итоге стал заниматься недвижимостью. На этой теме впоследствии он познакомился с Мишаковым, и они через несколько лет стали партнерами.
В какой-то момент удачным вложением денег стало охотничье хозяйство. Охотник с детства, Савелий подсадил на промысел и Артема, в результате чего тот даже построил себе на землях хозяйства специальный домик, в котором можно было жить, в том числе семьями. В подвале этого домика они с Савелием оборудовали что-то типа коллекционного зала – оба открыли у себя страсть к коллекционированию старого оружия. Покупали старинные пистолеты, разные холодные «приблуды»: кинжалы, шпаги, была даже алебарда. Показывали эти сокровища только хорошим знакомым – лишняя огласка была ни к чему. Иногда из пистолетов или револьверов выходили пострелять, если позволяли запасы патронов. Но это не было частым развлечением, да и на охоту ездили все реже и реже – бизнес брал свое. Получалось, что в основном за домиком за сходную плату наблюдал живший неподалеку лесник – все-таки внутри были некоторые ценности, да и оружие с патронами лишний раз не хотелось таскать в город, а так все было под надежным присмотром. Зато всегда можно было выехать и на охоту, и на обычный отдых максимально близко к природе.
Савелию заниматься недвижимостью не захотелось, и он ударился в общепит. Дела сразу пошли на лад. Что-то открывал, потом продавал, и снова запускал новый проект. Единственное, над чем приходилось всем ломать голову – так это над тем, почему Сава дает своим заведениям такие кучерявые названия? Вот, к примеру, шашлычная, а в ней сидит братва, все водку хлещут да мясом закусывают. Какое наименование может быть у этой харчевни? А вот Савелий Краев назвал ее «Фламинго». Все тихонько ржали над его фантазией до той поры, пока Сава не раскололся: все не просто так, а с конкретным смыслом, который он на спор и разъяснил. Да, название не вязалось с представлениями братков о современной жизни, но когда те узнали, что эти длинноногие розовые птицы во время еды тоже «фильтруют» и «перетирают», отношение к названию шашлычни (да и, по ходу, к самим птицам) резко поменялось. Отдельно высказался даже немногословный Петя Ламин, краснолицый и горбоносый, которому под общее ржание тут же сменили погоняло на «Флам», на что он, впрочем, не обиделся, так как получил в придачу персональную скидку на обслуживание, чем пользовался часто и с удовольствием. Словом, правота Савелия была налицо, а паре самых отпетых спорщиков пришлось ответить за свои слова и выполнить условия спора – оплатить всю гулянку братвы в этот вечер.