Салехворк и сама воплощала торжествующую независимость своей родной Абиссинии. Барни любил, когда она ходила в белоснежном национальном платье, которое надевала на все торжественные церемонии коптов. В это утро он отвез ее на Род-Айленд вместе с их двумя дочерьми – восьми и десяти лет. На девочках были такие же белые платья, искусно расшитые золотом. Взгляд Барни, следившего за тем, как они удаляются, был преисполнен нежности. Все трое вдруг обернулись и помахали ему руками, поднимаясь по ступенькам православной церкви среди толпы прихожан. Из уважения к ним, а может быть, из тайного опасения заразить семью опасным вирусом сомнения, Барни не пожелал сменить веру. Он никогда не участвовал в торжественных обрядах и лишь провожал своих до храма.
Как с ним всегда бывало, садясь обратно за руль, он никак не мог успокоиться. Барни поставил машину довольно далеко от церкви, располагавшейся в пешеходной зоне. Какой-то охранник, приткнувшись в своей будке, лениво наблюдал за въездом на стоянку. Он смотрел фильм с кунг-фу на экране своего портативного DVD-плеера и не ответил на приветствие Барни. Тому пришлось дважды обойти ряды машин, пока он наконец не отыскал свой «форд». Барни сел в машину, вставил ключ зажигания и трижды крутанул стартер, ожививший видавший виды мотор. Он вырулил со стоянки и поехал на запад. Хотя было и воскресенье, он хотел заскочить в офис. Новые контракты, привезенные Арчи с Дальнего Востока, требовали внимания. Оперативный отдел был завален работой.
Барни настроил радио на какую-то музыкальную волну, потом открыл окно, поскольку кондиционер в машине едва тянул. Кроме того, Барни любил, посвистывая, разглядывать проплывающие мимо пейзажи. Он намотал уже двадцать миль от выезда из Род-Айленда, когда почувствовал, что в машине есть кто-то еще.
– Привет, Барни.
В зеркале заднего вида нарисовалось приветливое и спокойное лицо Поля.
– Вынужден предупредить тебя, что я вооружен. Поскольку лучше разобраться с этим сразу же, я бы просил тебя вынуть твой 7,65 и положить его на правое сиденье.
Арчи всегда настаивал, чтобы его агенты носили оружие только на задании. Исключение было сделано лишь для начальника оперативного отдела, чье положение считалось более уязвимым, чем у остальных.
Барни выполнил просьбу Поля, и тот забрал пистолет.
– Что это еще за игры, Поль?
– Возможно, мы и договоримся, Барни, но сейчас, уж прости, я никому не доверяю.
– Куда ты хочешь поехать?
– Съезжай с трассы и остановись у первого попавшегося кафе. Нам надо сесть и серьезно поговорить.
Барни сбавил скорость. Он снова закрыл окно, чтобы они лучше слышали друг друга.
– У тебя утомленный вид, – сказал он, поглядывая в зеркальце.
– Просто подыхаю, – ответил Поль. – Всю ночь не спал.
– Как дела в клинике?
– Уже неделя, как я туда не звонил. Эта чертова операция вконец меня измучила.
– Есть что-то от Керри?
Поль пожал плечами:
– Ты ведь не хуже меня знаешь, где она сейчас.
– Ошибаешься, Поль. Арчи всех отстранил от этого задания на прошлой неделе, и с тех пор на этот счет гробовое молчание.
– Об этом-то я и хотел поговорить.
Они съехали с трассы и катили теперь среди разбросанных там и сям белых домиков в окружении аккуратно подстриженных газонов. Первая лежавшая на их пути деревня оказалась совершенно пустынной. Все прихожане, должно быть, отправились на службу в храм. На выезде нашлась маленькая автостоянка, где расположился торговец гамбургерами. Его лавочка была переделана из старого контейнера, поставленного на кирпичи и разрезанного с одной стороны. Три или четыре столика поджидали клиентов. Барни запарковал машину, и они устроились за одним из них, подальше от провонявшего прогорклым маслом контейнера. Добродушный латиноамериканец принял у них заказ. На лице его отразилось разочарование, когда клиенты отказались от его хот-догов и попросили только кока-колу. Поль почувствовал себя неловко, оказавшись лицом к лицу с Барни. Ему стало стыдно, что он так грубо обошелся с ним.
– Не стоит обижаться, приятель. Сейчас я всего лишь беглец.
– Как бы то ни было, я твой друг. Не знаю, поверишь ли, но я ждал твоего появления в любой момент.
– Почему ты думал, что я появлюсь?
– Все дело в том, что произошло в Провиденсе. Кое-кто из ребят не понял решения Арчи. Вот так сразу взять и прекратить дело. Керри и Поль больше не имеют отношения к бюро. Прекратить с ними все связи.
Барни провел своей грубо вылепленной рукой по коротко стриженным волосам, как будто кто-то заехал ему по голове.