Сказав это, он замолчал. Всем было отлично известно, что только один Арчи имел право обсуждать контракты бюро и вступать в контакт с политическими кругами.
Арчи не сразу прервал молчание.
– Александер совершенно прав, – сказал он. – Поскольку я знал, что это соображение рано или поздно всплывет, то, уж простите, кое-что предпринял заранее.
Выдержав театральную паузу, еще подогревшую любопытство аудитории, он продолжил:
– Прежде всего, позвольте еще раз заявить следующее: я полностью согласен с выводами Поля. Мой, увы, немалый опыт работы в разведке говорит мне, что террористы всегда в конце концов приводят в исполнение свои угрозы.
Арчи поправил манжеты и помолчал.
– В 1915 году в коридорах женевского Общества чтения – весьма, кстати, красивое здание, бывшая резиденция посланника Франции, – можно было встретить очень вежливого лысого коротышку…
Кое-кто из присутствующих опустил голову, другие переглядывались, подняв брови. Выслушивание ученых сентенций Арчи входило в издержки их ремесла.
– Люди знали, что этот коротышка пишет довольно пугающие работы о революции и диктатуре пролетариата, но никто не предполагал, что в один прекрасный день Ленин осуществит то, что проповедовал Ульянов. Теперь вы знаете, что они ошибались, ибо это был один и тот же человек.
Арчи приподнял губу, сдержанно подчеркивая элегантность шутки. Многие из сидевших за столом подняли глаза к потолку.
– A кто бы, читая «Майн Кампф», сказал, что Гитлер решится воплотить в жизнь все свои бредни?
Подняв руку и показав жестом, что примеры такого рода можно многократно умножить, он заключил:
– Что касается группы, на которую любезно обратили наше внимание англичане, то мне ясно, что они не ограничатся декларациями. Пока не доказано обратное, мы должны считать их опасными экстремистами.
Порыв ветра в саду налетел на тополиную аллею, на мгновение посеребрив ее.
– Положение, надо признать, довольно сложное. Мы не знаем, чему или кому грозит опасность. Похоже, что эти типы зачислили во враги все человечество. Но с чего они собираются начать? Давно известно, что абстрактная ненависть идеологов в конце концов обращается на вполне конкретные группы людей. Евреи, к примеру, чувствуют это кожей. К несчастью, первые громы и молнии падают часто на них. В нашем случае нет никаких указаний на то, какого рода цель выбрали себе экстремисты. Именно это нам надо постараться побыстрее выяснить. На данном этапе мы можем быть уверенными лишь в том, что террористы действуют во всемирном масштабе. Лоуренс и Александер справедливо удивляются тому, что американцы отправились за штаммом холеры в Польшу. Но ведь где-то же надо было ее достать! Насколько я знаю, эта болезнь не является у нас эндемической, а после и сентября лаборатории в Штатах защищены лучше, чем где бы то ни было. Если эти люди мыслят глобально, то и действовать должны так же. Нам придется привыкнуть к мысли, что поле для воплощения их зловещих планов – весь мир. Именно здесь мы должны выложить наши козыри.
Тара оторвалась от своих заметок, чтобы сменить стержень в ручке. Арчи был столь любезен, что прервал свою речь.
– Наши службы плохо подготовлены для разработки подобных групп. ФБР пасет экстремистов внутри страны, и только. То, чем занимаются эти группы за границей, им плохо известно. ЦРУ действует по всей планете, но только тогда, когда нападает на след, ведущий в Соединенные Штаты. В итоге за американскими группировками, действующими за границей, практически нет наблюдения. У меня был случай обсудить эту проблему с министром обороны. Пентагон отдает себе отчет в наличии этого слабого звена.
Поль в замешательстве смотрел на Арчи. Этот человек демонстрировал странную смесь внешней суетности, деланой манерности и блестящего профессионализма. Подчеркнутые псевдобританские повадки не могли скрыть его редкую способность воплощать в жизнь свои идеи и предчувствия.
– Это обсуждение в каком-то смысле подготовило нам почву. Когда сегодня утром я связался со своим другом Маркусом Брауном, его уже не пришлось убеждать.
Маркус Браун, мастер закулисных комбинаций и заместитель директора ЦРУ, сменил на этом посту самого Арчи. Его назначение провели политические круги откровенно консервативного толка. Он управлял Конторой с флорентийской ловкостью, почти не покидая своего кабинета и практически никого не принимая. Только Арчи имел прямой доступ к своему бывшему подчиненному.