Те, кто показал интерес и умение работать с техникой, проходили еще разные тесты, до которых Ивик и Диссе просто не дошли. Ездили на разных машинах, пытались разобраться в каких-то схемах, починить приборы и так далее. По сути, каждый из ребят проходил собственную систему тестов, для каждого последовательность была индивидуальной. Ивик так и не поняла, что за тесты ей дают, и почему именно такие и так.
Впрочем, вряд ли и кто-то другой это понимал. Кто их, психологов, разберет?
Некоторые тесты, впрочем, Ивик очень даже понравились. Например, рисование на свободную тему. Ивик не умела рисовать толком. Но на свободную тему - почему бы и нет? Она изобразила Город Будущего. Когда-нибудь на Дейтросе построят такие города. Море на горизонте, множество зданий легких, ярких цветов, причудливой архитектуры, окруженных сплошным цветущим садом. Люди прогуливались по аллеям или летали над домами в круглых блюдцах или оседлав маленькие летающие мотоскары.
Еще было сочинение. Не такое, как они обычно писали на литературе - критический разбор, а просто так, можно было писать любую отсебятину, все, что взбредет в голову. Тема была такая - "Если бы я умел летать". Тут уже не обязательно было показывать, как ты хочешь быть биологом или врачом, а можно было оторваться по полной программе, и конечно, Ивик оторвалась.
Были и другие увлекательные тесты, где разрешалось просто пофантазировать, помечтать, короче говоря - все то, что Ивик как раз и любила особенно. Последнее собеседование с ней проводил пожилой психолог, и он тоже начал спрашивать ее о всяких интересных вещах, например, о том, как она любит играть. Ивик вдруг осмелела и рассказала ему и про свое королевство в лесу - конечно, без особых подробностей. И про то, что играла в пуговицы, потому что в пуговицы играть гораздо удобнее, чем в кукол. Кукол мало, и они могут изображать только детей. А вот пуговицы можно делать кем угодно - королями и королевами, солдатами, путешественниками, устраивать войны, завоевания, мамина корзинка с пуговицами - это же целый мир! Психолог так жадно и с таким интересом слушал, что Ивик совсем перестала стесняться. Потом он спросил, не пробовала ли она когда-нибудь выходить в Медиану. Ведь все же знают, что есть Медиана, что туда можно выйти… Ивик призналась, что да, пробовала, только пусть он никому не говорит, но у нее получалось. Уже много раз. Она знает, что это запрещено, но она же не ходила далеко, только туда - и сразу обратно. Но это так интересно! И про стихи она рассказала. О них никто и не знал, кроме Диссе. Глупые стихи, детские. "Моя планета так мала, так страшны Космоса глаза, так жалки люди на земле, так горьки слезы, больно мне". Но психолог даже захотел записать эти строчки - удивительно, Ивик даже не могла представить, что такое может понравиться кому-то из взрослых. Еще она рассказала психологу про свои проблемы, про то, что она трусиха, всего боится, не умеет терпеть, не умеет прыгать и бегать так, как другие, и вообще хуже всех. И никто ее не любит, кроме Диссе. В конце концов Ивик стало жалко себя, и она подумала, зачем рассказывать все это чужому, постороннему человеку - ведь он же не поможет! Это просто его работа. И какое отношение все это имеет к профориентации? Нет же такой профессии - игрок в пуговицы! Или Лесная Королева. А то, что она неловкая и неумелая - ну так она же и не претендует на то, чтобы стать летчицей или ходить в экспедиции.
Она всего лишь хочет быть врачом, неужели это ей недоступно? Зачем все это нужно? Ивик замкнулась. Психолог, видно, это понял и отпустил ее.
Мара вышла одной из первых. Она сияла, через ее плечо была перекинута желтая широкая лента. Медар!
Медар - каста тех, кто работает с людьми. Учителя, врачи, психологи, воспитатели, массовики-затейники, чиновники, распределители и организаторы. Не переставая улыбаться, Мара взахлеб делилась подробностями. На распределении давали не только касту, но и профессию, и даже место учебы определялось сразу. Мара оставалась в Шим-Варте, учиться на воспитателя марсена. Это не высший уровень образования, но Мара и не хотела высшего. Работать в марсене, с малышами до тридцати шести месяцев - ничего лучше для себя она и представить не могла. Мара очень любила маленьких детей и собиралась сама выйти замуж побыстрее и завести как минимум семерых.
Пока болтали с Марой, из дверей появился Шагин. На его плече висела синяя лента, как и у большинства выходящих. Самая многочисленная каста, аслен. Те, кто производит материальные блага. От ученых, совершающих новые открытия, пусть даже фундаментальные - до рабочих, обслуживающих станки, доярок и комбайнеров. Шагин тоже был безмерно доволен - он станет инженером-электронщиком, а учиться его направляют в престижную Академию Лоры.
— Ну я пошла, - решительно сказала Диссе, направляясь к дверям. Ивик вздохнула. Ее собственное имя стояло одним из последних в списке.
Те, кто еще не был на комиссии, помалкивали, жались в сторонку и выглядели робко. Вышедшие из дверей, как правило, сияли. Комиссия ошибалась редко - обычно направление полностью соответствовало внутренним желаниям абитуриента, даже если не всегда совпадало с тем, что он говорил сам. Некоторые, впрочем, выглядели, не слишком довольными. Тен вышел из дверей с лентой необычного цвета - красно-синей.
Как он и мечтал, его взяли в гэйны - но не настоящие. Те гэйны, что реально могут воевать в Медиане - большая редкость. Тен, видимо, не мог. Это талант нужен особый, подумала Ивик, внутренне сочувствуя другу - Тен так хотел быть гэйном. Как его отец…
Его взяли в гэйн-вэлар, вспомогательные войска. Те, что помогают и поддерживают гэйн на Тверди, защищают непосредственно сам Дейтрос, не выходя в Медиану. Обеспечивают в случае надобности, авиационное, артиллерийское прикрытие, связь, транспорт и прочие необходимые на войне вещи. Тена направили в автомобильное училище. В сущности, он был доволен назначением, хотя все-таки настоящий гэйн - это немножко другое.
Но ведь и никого не брали в гэйны. Кругом сверкали синие ленты, среди них затерялись желтые, а красных - гэйновских - не было совсем. Так всегда бывает. Призвание гэйна не часто все-таки встречается. Белых лент хойта тоже не видно. Хойта - единственная каста, куда очень редко берут сразу 12летних. Призвание священника или монахини нужно ощутить, и обычно оно приходит позже. Все знали, впрочем, что в хойта берут парнишку из параллельного класса, Мартина, тот давно чувствовал тягу к церкви, из школьного храма практически не вылезал. Ходили слухи еще про одного мальчика и одну девочку, но точно ничего известно не было. Маленький Тимо прибежал и сообщил, что Мартина взяли в хойта, и что он ходит довольный с белой лентой.
… Диссе, гордая и спокойная, появилась на пороге. Ивик бросилась к ней, вместе с остальными.
— Ну что? Что?
Диссе с достоинством поправила желтую ленту на плече. Произнесла.
— Шари-Пал, Академия. Исторический факультет.
— О-о! - пронесся тихий стон. Вот это да! Впрочем, от Диссе стоило ожидать. Все же лучшая ученица… Но столичная Академия! Это очень, очень здорово для девчонки из Шим-Варта, как ни крути, далекой провинции. И вот, однако - сочли достойной! Диссе блаженно улыбалась. Она любила выигрывать.
— Поздравляю, молодец! - искренне сказала Ивик, взяла подругу за руку.
— Ивик, да ты иди, твоя же очередь уже!
Чьи-то руки буквально втолкнули ее в дверь. Ивик почувствовала мгновенную дурноту. Общий мандраж подействовал - теперь и она начала бояться. Не бояться - волноваться. Хотя вроде бы все ясно… Синюю ей ленту дадут или желтую? Почему-то сейчас волновал этот глупый вопрос.
— Подойди ближе, - велела хета Альва.
Стол, накрытый серой скатертью. За столом - вся комиссия, и добрый пожилой психолог, и педагоги из разных академий, и учителя тоорсена. Человек шесть или восемь. Наставница группы Ивик Ванши иль Неко - на стуле сбоку от стола. А на столе графин с водой, стаканы, распечатки и поперек серого полотна одна-единственная лента. Красная.
— Мы поздравляем тебя, Ивенна, - улыбаясь, сказала хета Альва, - комиссия пришла к единогласному решению. По результатам педагогических наблюдений и тестов мы зачисляем тебя в касту гэйн.
Ванши встала, взяла алую ленту. Подошла к девочке, перекинула ленту ей через плечо.