Что же делать? Что же теперь ей делать? Опять бежать из дома? Накануне праздника? Видеть она его больше не хочет. Стоит только представить, что он сейчас там, за стеной, тут же накатывает отвращение. До тошноты, до паники. До желания бежать немедленно, не оглядываясь.
А самое главное: как ей дальше жить с мужем? Как ни в чем не бывало? Опять делать вид, что ничего не случилось? Такое вообще возможно?
Дверь открылась, и в кухню залетела Тася. Как всегда, порывистая и эмоциональная. Светлые волосы разметались вокруг розового взволнованного личика. Бросилась маме на шею.
— Мамочка, как ты? — затараторила она. — Папе очень плохо, что он так поступил, он очень сожалеет. Прости, прости его!
Руки привычно обняли нежное детское тело, прижали к себе. Лиза уткнулась носом в белокурые волосы дочери. Отметила, что Тася опять лохматая. Что она видела? Судя по всему, достаточно, чтобы сделать выводы о том, что мама должна простить папу.
«Сам не пришел, — отстраненно думала Лиза, гладя девочку по голове. — То ли трусит, то ли боится еще раз сорваться перед детьми. Он опасен, он просто слетел с катушек. Господи, как же страшно… Бежать, бежать отсюда».
— Что же папа не пришел просить прощения? — через силу, шепотом спросила у Таси.
— Мамочка, ему так стыдно! — быстро сориентировалась она. И еще крепче обхватила ее вздрагивающие плечи своими маленькими, трогательными ладошками.
В свои девять лет Таисия была не по годам развитой девочкой. И маминой дочкой. Даже похожа была больше на Лизу, а не на отца. Поэтому больше ничего не сказала, лишь продолжала обнимать поникшую женщину. Ей было очень жалко свою добрую мамочку.
— Тасенька, а где Саша?
— С папой сидит. Папе очень плохо, он плачет.
Лиза не поверила ей ни на секунду. Дочку можно понять, она выгораживает Артема. Хочет помирить родителей, поэтому и говорит неправду. Считает, что так будет лучше.
Чтобы он плакал? Да никогда. Уж скорее наоборот, сидит и про себя злорадствует. А перед детьми делает виноватую физиономию.
Нет, бежать, бежать отсюда. Хватать детей и бежать.
Хотя — почему она? Это ведь даже не его квартира. Ее родителей. Почему она должна в очередной раз бежать куда-то, как преступница? Зимним вечером, под покровом темноты? Разве она в чем-то виновата? Почему бы ЕМУ не уйти?
Только как ему об этом сказать? Подойти к нему сейчас она не рискнет. Это выше ее сил.
Лиза отстранилась от девочки и напряженно заглянула ей в глаза.
— Тасенька, папа сделал очень нехорошую вещь, — через силу выдавила из себя она. — Я его боюсь, сильно боюсь. Он меня обидел. Ты ведь понимаешь меня? Сходи скажи ему, чтобы он ушел куда-нибудь. Мне нужно побыть одной и подумать.
Тася побежала исполнять поручение. За стеной снова возобновилась негромкая беседа. Лиза съежилась, услышав характерный бас мужа. Паника опять захлестнула ее. Страшно, как же ей страшно… Как она дожила до такого? Что не может заставить поговорить себя с мужем, а посылает к нему переговорщиком ребенка.
Дочка очень быстро вернулась.
— Папа сказал, что он никуда не уйдет. Что если тебе нужно, уходи сама.
Лиза сникла. Что и требовалась доказать. Все повторяется. Горячая обида начала заливать ее изнутри. Она вообще нужна мужу? Он вообще хоть капельку ее любит? Или для него она так, необходимое приложение для детей? Вопросы риторические, конечно…
Значит, опять все по проторенной дорожке.
— Тася, скажи Саше, чтобы он собирался. И сама тоже одевайся. Поедем к бабушке.
— Мама, мы не поедем. Папа сказал, если хочешь, уезжай одна. А мы с ним завтра с утра поедем на лыжах кататься.
— Вот как? — в растерянности выдавила из себя Лиза.
Она прекрасно поняла, что ей передал в этом послании Артем. Он жестко указал ей на ее место. Которое, судя по всему, теперь будет в коридоре, на коврике в прихожей. Туда он ее, скорее всего, и тащил за волосы.
Десять лет! Десять лет! Как же тошно, хоть волком вой… И ничего не осталось, совсем ничего. Даже уважения. Как же так? За что он так с ней?
Полностью сломленная, униженная, Лиза Кострова с лихорадочной быстротой накинула на себя куртку и поздним декабрьским вечером ушла из дома, куда глаза глядят.
Глава 1. Визит к адвокату
Развод в наше время — дело ужасно затратное и в плане времени, и в плане денег. Особенно в плане денег. Затратное — разумеется, для разводящихся. А вот для юристов, наоборот, выгодное. Об этом думала Лиза в светлом и просторном офисе в центре города, разглядывая своего будущего адвоката, которого ей порекомендовали в приемной мирового судьи. Дал же Бог в лице родителей имечко — Амелия Борисовна Мельгаф. Амелия Борисовна оказалось эффектной и шикарно упакованной девушкой возрастом едва ли старше самой Костровой. Женщиной ее язык не поворачивался назвать, она выглядела именно девушкой. В ушах и на пальцах адвоката (или адвокатессы? Как правильно?) блестели крупные бриллианты. Стильный брючный костюм ярко-алого цвета гармонировал с маникюром и подчеркивал все достоинства стройной фигуры. Крашеные в платину волосы были уложены в высокую и элегантную прическу. На безымянном пальце правой руки красовалось шикарное обручальное кольцо, тоже с бриллиантами.