— Ты слишком много думаешь, — своим особенным, низким голосом заявил Гена.
А что, разве ей теперь и думать нельзя?
На лице детектива явно отобразилось сомнение. Внутри него происходила какая-то борьба. Лиза следила за сменой его эмоций, затаив дыхание.
— Эх, Лиза, Лиза, что же мне с тобой делать? — наконец, невесело спросил он ее, в задумчивости барабаня пальцами по рулю и не сводя с нее испытывающего взгляда.
— А что со мной можно сделать? — почему-то шепотом спросила она.
— Неужели не понимаешь? — опять усмехнулся Гена.
Наклонился к ней, решительно притянул к себе и жадно припал к ее губам.
Лиза растворилась в этом поцелуе. Ее уносило потоком наслаждения куда-то далеко, она проваливалась в беспамятство. Не осталось ни одной внятной мысли, только токи удовольствия, пронзающие ее тело. Как давно она была лишена этой радости, как давно ее не прижимали близко-близко, как давно она чувствовала себя наполненной, способной воспарить в небо.
Когда Гена, наконец, отстранился от нее, она, не зная, что сказать, чувствуя огромную неловкость и растерянность, уткнулась носом в его плечо. Спряталась. Что можно сказать чужому мужчине, с которым ты только что целовалась, плавясь от возбуждения? Ты мне нравишься? Я тебя хочу? Поехали в нумера? Лиза издала нервный смешок. Господи, за все тридцать пять лет она ни разу не была в такой ситуации, ни разу не целовалась с малознакомым мужчиной! Как ему в глаза теперь посмотреть?
Он тоже молчал, прижимая ее к себе и слегка массируя пальцами ее затылок. Интересно, о чем он думает?
— Дааа, Елизавета Андреевна, озадачила ты меня. Вот я и думаю, что же мне с тобой делать? — тут же отозвался на ее вопрос детектив. Неужели она вслух это сказала?!
Невероятным усилием воли Лиза отлепилась от своего спутника. Холодея от собственной храбрости, заглянула ему в глаза.
— Я замужем и у меня дети! — твердо сказала она. Внутри вовсе не ощущая никакой твердости.
— А то я не знаю, — криво усмехнулся Гена. Внимательно посмотрел на нее еще раз и с огромным нежеланием отодвинулся на свое место. Сел прямо и, наконец, перевел свой взгляд на лобовое стекло. Лиза шумно выдохнула. Оказывается, все это время она забывала дышать.
Геннадий неожиданно заговорил с ней жестким тоном.
— Только муж твой, Елизавета Андреевна, знатный муд@к. Он влип в очень нехорошую историю, проворовался на работе. А потом, когда факт воровства вскрылся, он ударился в бега, до кучи еще и детей прихватил. Забрал с собой все самое ценное.
Лиза была так ошеломлена, что смущавшие ее мысли о поцелуях моментально вылетели из ее головы.
— Откуда ты знаешь? — испуганно воскликнула она.
— Вообще-то это моя работа, искать и находить информацию. Твой муж прячется в Нижнем Новгороде, я его по камерам засек. Навскидку — у кого? Кто из родственников или друзей-знакомых у него там живет?
— Да никто вроде, — нахмурившись, лихорадочно пыталась вспомнить Лиза.
— Деньги домой он приносил? Крупные покупки? Золото, драгоценности, дорогую технику тебе дарил?
— У нас были не те отношения, чтобы он мне в последнее время что-то дарил, — медленно сказала она. — Деньги отдавал только на ведение домашнего хозяйства — шестьдесят тысяч. Больше никаких денег я от него не видела. Может, это какое-то недоразумение? Может, никакого воровства и не было?
Спросила, и сама поняла, как жалко и наивно прозвучал ее вопрос. Гена посмотрел на нее взглядом, полным бесконечного сожаления. А потом отвернулся, вырулил со двора и встроился в поток машин. На нее больше не смотрел и не разговаривал с ней.
Лиза молчала, переваривая полученную информацию. Артем — преступник? Это не укладывалась у нее в голове. Ведь они жили в одной квартире, ели на одной кухне, разговаривали друг с другом, спали в одной постели, любили друг друга… Хорошо, последние три пункта почти исчезли из их семейной жизни. Но ведь у них дети! О чем он думал? Он ведь неплохой человек! Что могло заставить его пойти на преступление?
Видно, у нее появилась дурацкая привычка размышлять вслух, потому что она обнаружила, что озвучила детективу последний вопрос из своих мыслей.
— Лиза, на преступление людей обычно толкают одни и те же грехи, — серьезно и спокойно ответил ей Геннадий, по-прежнему не глядя на нее. — Никакого секрета в этом нет. Это тщеславие, гордыня, мысли о собственной исключительности. И одновременно презрительное отношение к другим, желание перехитрить их, возвыситься над ними. Преступники — люди, имеющие высокое мнение о самих себе, и вместе с тем глупые и недалекие. Они строят планы о том, как обманут кого-то, в итоге сами попадаются в ловушку. Это слабые духом люди, у которых не клеятся отношения с родными и близкими. Вдобавок они сильно подвержены чужому влиянию.