Алексей Анатольевич только выругался.
— Пардоньте за мой французский, а вы попробуйте справиться с дурной бабой! — эмоционально развел руками он. — Сорок лет, ягодка опять, в третий раз замуж нацелилась! Пофиг, что у Кострова законная жена и двое детей, чего хочет моя сестра, того хочет Бог! Такие истерики мне закатывала, обвиняла в противлении ее личному счастью! Ну, не смог я ее переубедить, как ни старался!
В дальнейший разговор двух мужчин Лиза уже не вникала. Даже перестала делать вид, что записывает беседу. Артем ей изменял с сорокалетней женщиной! Ей стало физически плохо. В голову тут же полезли все его намеки о том, что она потеряла былую форму, что ей нужно более тщательно следить за собой, пользоваться омолаживающими кремами и масками. Лизе тогда не хватило ни ума, ни хладнокровия додуматься, с чего он вообще начал обсуждать ее внешний вид. Не поняла она, что он ее сравнивал с любовницей. Вообще ничего не поняла. Ей просто было обидно, что услышала такое от любимого мужа. У него уже была другая жизнь, другая женщина, другие планы на жизнь, другие деньги. Нехорошие, мошеннические деньги. А она все цеплялась за иллюзию счастливого брака, все надеялась, что надо чуть-чуть потерпеть, и все наладится. Уговаривала себя, что это он так заботится о ней, просто неудачно выразился. Господи, какой дурой она была… Когда же все это закончится…
Лиза сидела на стуле, сгорбившись, погрузившись в свои мысли. Поэтому вздрогнула и даже попыталась вяло сопротивляться, когда железная хватка сжала ее руку выше локтя и куда-то потащила. Поняв, что это Геннадий выводит ее из офиса «Уютного дома», несчастная опять сникла. Недовольный детектив буквально волоком вытащил ее на улицу и усадил в машину. Сел на водительское сиденье и повернулся к ней. Потер лоб ладонью и обеспокоенно вздохнул.
— Лиз, извини, что взял тебя с собой. Я не знал, что там такая афера века. Думал, банальное воровство. Не надо было тебе всего этого слышать.
— Почему же, — чужим и безжизненным голосом сказала она. — Я очень рада, что все услышала. Хотя, боюсь, концовку вашей беседы я пропустила. Гена, у меня к тебе большая просьба. Отвези меня, пожалуйста, в ближайший бар. Очень напиться нужно.
— Лиз, не надо делать глупостей, — нахмурился он. — Ты сейчас не в себе, но это пройдет. Нам еще за твоими детьми в Нижний Новгород ехать. А то и дальше. Тебе нельзя расклеиваться.
— Что ты, какие глупости, — хмыкнула Лиза, поднимая на него бесконечно печальные глаза. — Глупостью были предыдущие десять лет моей жизни. А сейчас я собираюсь совершить самый умный поступок в своей жизни. Пока нет детей, напиться вдрызг и переспать с каким-нибудь мужиком. Все равно, с кем. Я ему даже не изменяла ни разу. Кстати, если нравлюсь, приглашаю поучаствовать в попойке, ну и… в остальном тоже. Ты вроде ничего такой, хоть и крокодил Гена. Какое же у тебя дурацкое имя! Хуже твоего имени только твоя фамилия. Ну, что? Поедем? Или не нравлюсь? Или зассал? Так я и без тебя справлюсь.
Какое-то время они сверлили друг друга испепеляющими взглядами. Потом Гена, чертыхаясь, завел машину, развернулся и взял направление на выезд из города. Лиза обмякла в кресле и закрыла глаза. Ей было все равно, куда ее везут. Хотелось только одного — забыться. Неожиданно начала накатывать тошнота.
— Останови, мне плохо.
Джип резко затормозил у обочины. Лиза, пошатываясь, вывалилась из машины, и ее буквально вывернуло наизнанку, прямо на ноги. Ее рвало разочарованием на несправедливость жизни и остатками завтрака.
— Зачем тебе напиваться, ты и без бухла красиво блюешь, — хохотнул детектив, обхватывая ее за плечи и всовывая ей в руки пачку влажных салфеток. — Сапоги свои оботри, женщина-вамп. А то всех кавалеров в баре распугаешь.
Она какое-то время постояла на холоде, приходя в себя. Зачерпнула горсть грязного придорожного снега, обтерла лицо. Потом вернулась в салон, громко хлопнув дверью. На водителя она избегала смотреть. Ей было нестерпимо стыдно. Геннадий молча протянул ей бутылку воды и сосредоточился на дороге.
Скоро они свернули в уже знакомый Лизе двор.
— Эй, ты зачем меня в свой подвал привез? — возмутилась она, отказываясь выходить, когда он открыл ей дверь. — Не буду я у тебя бухать, отвези меня в бар! Я передумала, ты мне не нравишься!
— Лиза, хватит дурака валять, — мрачно сказал он ей, вытягивая из машины за многострадальную руку. — Я не могу тебя в бар отвезти, я Александре Ивановне пообещал, что присмотрю за тобой. Зачем тебе сейчас приключения? В баре легче не станет, станет только хуже. Поверь, я знаю, что говорю.