Лиза, следуя его инструкциям, быстро собрала детей. Одарила прощальным взглядом мудака мужа и ушла. На Гену даже не посмотрела. Его сердце сжалось. Он не ожидал, что это будет ТАК больно.
— Какого черта, Козлов?! Мы с тобой так не договаривались! Какого черта ты ее с собой притащил? Надеюсь, ты с ней хоть переспал? А видео есть? За видео сразу миллион, как и договаривались!
… нет, не ушла. Открыла дверь и медленно зашла обратно.
Она по-прежнему смотрела только на своего мудака мужа — теперь Гена его мысленно только так и называл. Но на этот раз ее глаза полыхали таким неистовым пламенем, что оба мужчины невольно поежились под огнем ее гнева.
— Почему это ОН со МНОЙ переспал? Это Я с НИМ переспала, причем совершенно бесплатно! Поздравляю тебя, Костров, ты рогат! И знаешь, что? Мне понравилось намного больше, чем твои вялые попытки добиться от меня хоть какого-то возбуждения!
При этих ее словах с лица Артема сползла глумливая ухмылка и появилась растерянность. Видно было, что он привык, что реакция на его издевки и насмешки была совершенно другой. А тут вдруг получил ответку от Лизы. А у нее, судя по всему, наболело до такой степени, что она никак не могла успокоиться.
— Кстати, хотела тебе сказать огромное спасибо за то, что ты поднял на меня руку. Открыл мне глаза на то, с кем я живу. А то бы я, дура, еще десять лет тебя, козла, терпела. Да еще бы и рефлексировала, что недостаточно хороша для тебя. Очень надеюсь, что тебя посадят за мошенничество.
Горевшая праведным негодованием, раскрасневшаяся от волнения Лиза была так хороша, что Гена на нее залюбовался. И чуть не пропустил момент, когда Артем разозлился и набросился на свою жену с кулаками.
Попытался наброситься. Но немножко не успел.
— Костров, еще раз дотронешься до нее, станешь инвалидом, и я не шучу, — негромко рыкнул на него Гена, хорошенько прикладывая соперника локтем и тут же подхватывая обмякшее тело и укладывая его на бочок. — Семью свою ты уже просрал, работу тоже, сейчас здоровьем рискуешь. Отдохни.
Со стороны все выглядело так, как будто Костров отчего-то резко устал и плавненько прилег на кроватку, поскуливая. Гена поднял глаза и нарочито добродушно улыбнулся: в приоткрытой двери торчали головы детей Лизы.
А сама мать семейства стояла перед ним вся такая огнедышащая, еще не отошедшая от такого мощного выброса эмоций. Смотрела на него напряженно, сжимая и разжимая кулаки. Видно было, что она слышала слова Артема, и не понимает, как себя с ним вести и что говорить. Да еще и его улыбка сбила ее с толку. Потом дрожащим пальцем она начала тыкать ему в грудь.
— Ты… ты…
Ну, наконец-то, и он получил порцию внимания от принцессы! А то уже всерьез ревновать к Кострову начал. Гена очень сильно надеялся, что нравится ей хоть чуть-чуть, а не просто подвернулся под руку, чтобы отомстить мудаку мужу. В любой другой ситуации он бы плюнул на выяснения отношений, просто притянул ее к себе, и они бы повторили все то, что проделывали сегодня ночью в поезде. Но в этой комнате по странной нелепости скопилось слишком много Костровых, и поэтому Гена улыбнулся ей так же, как только что улыбался ее детям. Перехватил ее руку и поцеловал. И тут же отпустил.
— Лиза, езжай с детьми домой. Все будет хорошо.
И добавил мысленно: «Лети на свободу, моя прекрасная бабочка. Теперь я точно знаю, что ты справишься, и с тобой все будет в порядке».
Лиза посмотрела на него странным взглядом. А потом молча повернулась и ушла. И без нее в комнате сразу стало непривычно темно и пусто.
Гена тяжко вздохнул и перевел свой взгляд на Артема, застонавшего и завозившегося на кровати.
— Ну что, идиот, очухался? А сейчас будем думать, что с тобой делать.
Глава 12. Прощание
Детей не было дома всего двое суток, но у Лизы, когда они вернулись домой, почему-то появилось ощущение, что со времени их отъезда прошло несколько лет. Саша и Тася очень сильно изменились, как-то резко повзрослели, стали сдержанными и… печальными. Никогда Лиза не видела их такими, и поэтому пришла в ужас. Артем забил им голову рассказами о том, что мама хочет развестись, мама злится на папу, мама хочет выгнать папу, мама не хочет, чтобы дети жили с папой. Это были даже не манипуляции, это было похоже на открытое объявление войны за детскую любовь и преданность. Артема хотелось убить, и ему очень повезло, что он задержался в Нижнем Новгороде. Об этом маме сообщила Тася — дети каждый день созванивались с отцом.