А теперь угадайте с трех раз, кого во всем обвинили?
Правильно, меня! Слава богу, я не подавала подпись в банк, что освобождало меня от ответственности. Но ежедневно выслушивать лицемерные стенания, что это я во всем виновата, уже не было сил. Деньги в итоге таки нашлись, но остатки терпения я потеряла. И однажды сорвалась: устроила «разбор полетов», высказала все, что накипело, орала так, что слышал весь офис. После этого оставалось только уйти.
Дома я несколько раз прокручивала создавшуюся ситуацию и пришла к выводу, что другого пути не было. У меня высокий барьер терпения, но глупость и фальшь легко через него перепрыгивают.
Я немного пометалась по квартире, выкурила за ночь пачку сигарет, а на следующий день вернулась на фирму и написала заявление об уходе.
Меня отпустили!
Позже я поняла, что должна поблагодарить гонор моих начальников, которые сильно оскорбились из-за моего скандала. И даже расплатились за последний месяц, лишь бы расстаться со мной поскорее.
Чтобы закрепить разрыв, я уехала на три недели в санаторий, благо у родителей на работе «горела» путевка. Был март, в Крыму шли дожди, море штормило, и мне хотелось плакать над бессмыслицей собственного существования. А тут еще и панкреатит о себе напомнил. Вот я и лечилась: сидела на диете, валялась в постели с любовными романами и скучала, скучала, скучала.
Но и это было неплохо. По крайней мере, лучше, чем прошедший годовой отчет и рожи моих начальников.
А когда я вернулась из санатория, мама рассказала, что уже устала отбиваться от звонков моих бывших коллег. Все хотели жаловаться и плакаться в жилетку. Оказалось, что после моего ухода бразды правления в бухгалтерии и самой фирме взяла в руки жена главного шефа. Для этого ей хватило среднего образования, двухмесячных бухгалтерских курсов и 10 лет работы продавщицей.
Спаси нас, Господи, от таких начальников!
А дальше, как в плохой пьесе – сами можете представить. Это были бесконечные склоки, угрозы и скандалы. Один раз даже дошло до драки, правда, между самим шефом и его женой. Она победила.
Но мне это было уже не интересно.
Вскоре моя депрессия растаяла, как снег за окном. Период жалости к себе закончился, и я занялась домом. Перемыла окна и двери, перестирала шторы, вычистила ковры, натерла мебель. А потом, с чувством выполненного долга, села вязать себе джемпер. В душе поселилось удовлетворение и уверенность, что моя непонятная ситуация сама разрешиться, надо только еще немного подождать.
Я и ждала. Как Марья-царевна сидела у окна и вязала, или ходила по квартире, не зная к чему еще «придраться». Потому что нет предела совершенству, а мне в доме хотелось именно этого. Люся называла такое состояние дурью.
- Мать, - говорила она, - если тебе нечего делать, приходи ко мне. И хоть я недавно ремонт сделала, но для подруги ничего не жалко. Только оставь в покое свою квартиру, очень тебя прошу.
Квартира мне осталась после бабушки, маминой мамы. Она тогда работала начальником отдела в министерстве строительства, домой приходила поздно, уставшая. Мои родители, первые несколько лет жили с ней и отлично ладили, но когда родилась я, спокойная бабушкина жизнь закончилась. Она любила меня, но отдохнуть после министерского прессинга и посидеть в тишине стало сложно. И тут неожиданно соседи предложили купить их однокомнатную квартиру в соседнем доме. Бабушка не раздумывала. Все накопленное и отложенное на «черный» день пригодилось.
Она переехала, а меня стали водить к ней в гости по выходным. Уже школьницей, я часто забегала к бабуле после уроков и Люську, одноклассницу, приводила.
Надо сказать, что моя бабушка была очень интересным человеком. Много пережив и повидав в своей жизни, она и в старости осталась оптимисткой, и даже в буднях находила свои прелести.
Бабушка научила меня видеть и чувствовать природу окружающих нас вещей. И уметь наслаждаться ими. Перечень был бесконечным. Это домашний уют и красота накрытого к обеду стола, ароматические ванны и «чистка перышек» по выходным, поход в оперу и ночные посиделки с друзьями. Главное – получать удовольствие и уметь дарить его своим близким.
- Ты должна научиться баловать себя, Машенька, - наставляла меня она. – Потому что твои потребности лучше тебя самой никто не знает. Ни один мужчина не даст всего, чего тебе хочется. Но это нормально, ведь в жизни каждый думает о себе, в первую очередь, и ты тоже, кстати. Поэтому сама начинай холить и лелеять себя, как самую большую драгоценность. И получай от этого удовольствие. Ведь говорят же умные книги: «Учитесь любить себя, и это непременно отразится на вашей внешности».
Когда мне было 18 лет, бабушка умерла от инфаркта. Годы напряженной работы сказались уже, когда она стала заслуженным пенсионером. Мне до сих пор не хватает ее.
По сей день, я стараюсь жить бабушкиными заповедями, т.е. баловать себя. Но желание «холить и лелеять» чередуется с баловством иного рода. На досуге я люблю «поиздеваться» над своим телом. А это - утренняя пробежка и гимнастика, отжимание от пола и растяжки мышц, посещение тренажерного зала и сауны.
В перечень не входит салон красоты и парикмахерская. Это уже лишнее.
Джемпер, который я начала вязать, «уложился» в 4 дня. Чем же теперь заняться? Мысль о том, что нужно искать работу не давала покоя, но одно я знала точно - бухгалтерия не для меня. И хотя мне звонили с очень неплохими предложениями, я тихо упиралась.
В один из вечеров ко мне зашла Люся на чай с последними новостями. К чаю прилагалась бутылка отличного красного портвейна, пара лимонов и крекер (вместо пирожных). Люся настойчиво пыталась похудеть последние 15 лет, но никаких видимых признаков заметно не было. Она оставалась роскошной пышной женщиной. И если в 20 лет ее удручал свой внешний вид, то сейчас, в 33 года, она стала получать удовольствие и от себя самой, и от реакции на нее мужчин. Правда, «табу» на пирожные не отменила.
- Права была твоя бабушка, Машка, - говорила она. - Как только я понравилась самой себе, так все вокруг переменилось. Может завести теперь и нового кавалера? - Люся, улыбаясь, погладила себя по бокам, - Нет, я своего Валерика ни на кого не променяю. Раз он любил меня толстой в молодости, то и сейчас пусть балдеет. Это ему награда за терпение.
- Конечно, любой мужик, при встрече с тобой, видит сначала только твою роскошную грудь, ну а что там дальше - ему уже не важно, - иронично заметила я.
- Да, но, поговорив со мной, им всем приходиться признать, что у меня есть еще кое-что.
- Задница?
- Мозги! Ох, и зараза ты, Маня.
И так мы общались последние 5 лет: Люся себя хвалила, а я над ней подшучивала. Меня же она ругала последними словами:
- Посмотри, на кого ты похожа! Лицо, фигура – все высший класс. Как тебе удается при этом выглядеть крокодилом? Это нужно талант иметь, чтобы так скрывать свои достоинства! Другая баба полжизни отдала за такую внешность. Ты же только поганишь себя. И не рассказывай мне про свою дурацкую систему самозащиты. Это больные головкой могут такое придумать, а ты – нормальная. Просто боишься, что снова с мужиком не повезет, ведь правда? Так от этого никто не застрахован. Я, пока Валерика не встретила, сколько раз рыдала на твоей груди от несчастной любви? А ты? Залезла в деловой костюм, как в панцирь – ничего не видно и не слышно. Трусиха!
К тому моменту, когда половина бутылки была выпита, Люся выдала последнюю новость:
- От нашего Сережи (так она называла своего начальника) ушла очередная секретарша. И опять со скандалом.
- Он что, снова отказался жениться? - заулыбалась я. - Давай поподробнее, это ведь наша любимая тема.
- Можешь не сомневаться, отказался. Умный же мужик, но каждый раз попадается на старую удочку. Верит, что если рядом постоянно находится хорошенькая девушка, строит ему глазки, мило щебечет и ластится, то ее непременно нужно уложить в постельку. А им только этого и нужно. Сразу хотят из койки выйти в Первые леди. Сережа ведь у нас парень классный: спортивный, высокий, молодой.