- Да дело не в том, что он врет. Я же понимаю, что он себе не хозяин в данной ситуации. Но что делать мне? Ласково встречать его вечерами и укладывать в мягкую постельку? С любовью?
- Просто поговори с ним, - Люся встала со скамьи, и протянула мне руку. – Пошли, а то нас уже скоро искать начнут.
- Люся, - я неохотно присоединилась к ней, - знаешь, хорошенько обдумав всю нынешнюю ситуацию, я пришла к выводу, что если немедленно уволюсь, то тем самым, спасу все – и Сергея, и фирму.
Подруга встала, как вкопанная.
- Что?
- Ты прекрасно слышала, – я посмотрела на Люсю и поняла, что попала в «десятку». Моя подружка, умница, сама давно пришла к такому же выводу, но молчала.
- Машуля, - она вдруг крепко обняла меня, - давай не будем делать никаких поспешных шагов. А вечером, соблюдая все законы конспирации, ты придешь ко мне ужинать. Вот тогда и поговорим обо всем подробно.
- Хорошо, но учти, времени у нас осталось очень мало. Как бы не опоздать.
- Ты где была? – вызвал меня к себе Сергей.
- В туалете.
- Полчаса? Что случилось?
- Я не собираюсь вдаваться в детали.
- Но ты себя нормально чувствуешь?
- Нет, не нормально. Но это неважно.
- В чем дело, Маша? – Сергей поднялся с кресла и подошел ко мне. – Ты вся бледная, и с утра какая-то не такая...
- Я не буду сейчас ничего объяснять.
- Хорошо, - он протянул руку, пытаясь прикоснуться ко мне, но я резко отодвинулась. – Так, повторяю, в чем дело? – голос Войтюка стал резким.
- Я уже сказала.
- Но я ничего не понимаю. Ты будто стеной от меня отгородилась, ведешь себя, как чужая, и мне это не нравится.
- Успокаивать вас некогда, шеф, в приемной полно народу. Так что отложим все споры на потом. Кофе, Сергей Николаевич?
- Да, спасибо. – Войтюк хмурился, подозрительно глядя мне вслед. А я вышла к себе, не ощущая никаких угрызений совести. Пусть волнуется, паразит. И ради этого эгоиста и тупицы я готова пожертвовать чувством собственного достоинства и работой. Господи, кто бы вразумил меня, как поступить? Как не совершить роковую ошибку? И не испоганить жизнь и себе и другим.
В течение дня Сергей несколько раз пытался поговорить со мной, чтобы понять, почему я веду себя не так, как обычно. Я отказывалась давать объяснения, отводя глаза, чтобы скрыть бушующую в них ярость. В конце концов, Войтюк сказал:
- Я не знаю, что происходит, Маша, но не успокоюсь, пока не выясню. Ведь еще утром все было отлично. А на работу ты появилась уже вот такая, - он показал в мою сторону руку с выставленным средним пальцем. - Я не идиот, и прекрасно вижу, что больше всего на свете тебе хочется меня задушить. Что же, я не возражаю. Но требую знать за что! В чем моя вина? Отвечай!
- Все вечером, прекрасный принц, и объяснения, и убийство, - медовым голосом пообещала я, и выплыла из кабинета.
Домой я добиралась на метро, так как мои польские «ухажеры» засели за бумаги и собирались задерживаться в офисе допоздна. Пани Агата тоже оставалась у себя в кабинете. Сегодня прекрасная пани была со мной удивительно мила и приветлива. Что доказывало: мне явно готовили персональную гадость.
Переодевшись в спортивный костюм для пробежек, я отправилась ужинать к Люсе. Атмосфера ее дома всегда успокаивала меня. Мити, крестника, не было, он гулял во дворе с друзьями. Валера, поняв, что у нас важный разговор, исчез в гостиной. Так что мы с Люсей, оккупировав кухню, смогли, наконец, все спокойно обсудить.
- Ты права, - согласилась со мной подруга, вернувшись к утреннему разговору, - я действительно анализировала создавшуюся ситуацию, и пришла к выводу, что ты можешь пострадать.
- И что? У тебя есть какое-то предложение? Мы можем что-то сделать? Потому что, я – не Жанна д,Арк, Люся, и добровольно отдавать себя на заклание не хочу. Как и ждать того, что Сергей будет вынужден уволить меня ради блага коллектива.
- Все зависит от Агаты, Маша, ты это понимаешь не хуже меня. Если бы не ее давние обиды, я была бы уверена, что Нестеренко ничего не светит. Он и так за эту неделю весь извелся, не зная, чей зад лизать первым, урод.
- Больше всего меня расстраивает то, что Сережа ничего не рассказывает о своих вечерних свиданиях, - тихо призналась я подруге. – И поэтому я не ориентируюсь, как Агата сейчас относится к нему, ко мне, и к тому, что мы вместе. Перегорела ее бывшая обида, или все еще жива? Нужна ей эта сатисфакция, или пани просто мило, по-женски, пугает бывшего любовника?
- Да уж. Попали мы с тобой в переделку, - вздохнула Люся. – Ты давай ешь, без вины виноватая, - она пододвинула ко мне тарелку с борщом. - Вон, как вся с лица спала. Ешь, а я пока расскажу, что собираюсь сделать. – Люся села напротив меня и решительно заявила. - Я хочу завтра пойти к Агате с предложением, что уговорю тебя уволиться. Ешь, не таращись и не перебивай меня. Я объясню пани, что сама вычислила ситуацию, и понимаю, что от ее решения зависит судьба не только Войтюка и всего коллектива, но и моя, персональная судьба.
- Может, я сама поговорю...? – но Люся не дала мне закончить.
- Никаких «сама», потому что все испортишь. Мой интерес вполне закономерен, я – юрист и человек Войтюка, вот и переживаю за свое будущее, как и за будущее фирмы.
- Поэтому предлагаешь меня, как агнца на заклание?
- Ну да.
- А чего ты хочешь добиться этим заявлением?
- Ее реакции, конечно. Хоть как-то ей нужно будет мне ответить? И тогда сразу станет понятно, на каком мы свете и что делать дальше. Как тебе мое предложение?
- Ох, рискуем мы с тобой, подружка.
- Успокойся, все еще может повернуться совсем иначе.
- Ты о чем?
- А вдруг выяснится, что мнение Збышевской о тебе изменилось? Ведь мы все время думаем об Агате только плохо, ну, а если это не так? Вдруг она перестала подозревать тебя и Сергея? Доказательств то никаких? Или вообще это уже не играет для нее роль? И что, она испоганит жизнь хорошей женщине только потому, что той «повезло» сидеть в приемной?
- Ах, Люся, твои слова, да Агате в уши.
- Вот завтра все и выяснится.
- А Сергей? Ему мы скажем?
- Думаю, не стоит, Маша. Это наши, женские разборки. Тем более что Сереже пани могла наобещать все, что угодно, лишь бы держать его на коротком поводке. Так что на ее слово Войтюку полагаться нельзя.
- Согласна.
- И еще – если Сергей узнает о наших планах, он страшно возмутится. Будет орать, что я тебя подставляю, и категорически запретит вмешиваться.
- Ты права, Люся. Сергею мы говорить ничего не будем. Это наш выбор, так что и за последствия нам отвечать.
Домой я пришла к одиннадцати и на лестничной площадке у квартиры «нашла» обеспокоенного Войтюка. Увидев меня в спортивном костюме, целую и невредимую, он облегченно вздохнул и улыбнулся.
- Долго же ты бегаешь.
- Я не бегала, я была у Люси. Заходи.
Уже в коридоре, он привычно потянулся поцеловать меня, но, увидев мои глаза, встал, как вкопанный, а потом молча ушел в ванную мыть руки и переодеваться.
- Ты голодный? - спросила я его, когда он вышел.
- Нет, но от чая бы не отказался.
Сергей привычно оседлал табурет на кухне в углу и внимательно стал разглядывать меня. А потом сказал:
- В твоем плохом настроении виноваты вчерашние фотографии Агеева? Я прав?
- Да.
- То есть, ты нашла в компьютере адрес того дома, где я был, и теперь знаешь, кто там живет.
- Да, именно так. – Я села напротив Сергея, готовая выяснить все до конца. – Поэтому жду объяснений.
- Хорошо, я и не думал от тебя что-то скрывать. Все дело в том, что когда мы с Агатой встречались, а длилось это достаточно долго, мне пришлось однажды познакомить ее с Павлом и его женой. Так что они давние знакомые. С Валерией же Агата вообще подружилась, они периодически созваниваются.