Стало уже совершенно не до шуток.
— Уйди! Уйди от меня!!!
Отбрыкиваясь от него ногами, я периодически попадала ему в грудь и по рукам, продолжающим тянуться ко мне.
— А ну заткнулась! — проорал он, после очередного моего попадания.
— Пусти!!! — заверезжала я, почувствовав, как меня тащат по одеялу.
Навалившись на меня сверху, Франк пытался перехватить обе моих руки.
— Нет! Нет! Нет! — вопила я. — Просто уйди!!!
Самое ужасное заключалось в том, что я не понимала, с чего вдруг… зачем? Почему? Почему он так себя ведет?
Неужели это была моя основная ошибка? Пригласить его к себе, когда никого нет дома. Боже мой, но я же…
— Отпусти меня!!! — заплакав, я старалась оцарапать его. — Пусти!!! Наконец-таки прижав мои ладони к покрывалу, он смог заблокировать все мои попытки ударить его.
— Заткнулась! — сидя сверху, прошипел Дима. — Ты меня и так знаешь как выбесила за сегодня? — тряхнул он меня. — Да почему я должен терпеть такое поведение с твоей стороны? Какого черта ты ведешь себя… сука!
Я все-таки ухитрилась выползти из-под него.
— А ну…
— Ай! — вновь почувствовав жесткую хватку, закричала я.
— Ты у меня сейчас получишь…
— Дима!!! — потеряв последнюю каплю надежды, я оказалась прижата к постели. — Нет! Нет! Нет!
Я еле-еле могла дышать. Перевернув меня лицом вниз, Франк явно не беспокоился о том, в состоянии ли я вдыхать в себя воздух или нет.
— Дима! Пожалуйста! — взмолилась, когда почувствовала, что он навалился на меня всем телом для того, чтобы я не смогла вырваться.
— Какая ты вежливая, — усмехнулся он. — Думать надо было раньше.
— Пусти меня! — взмолилась я. — Зачем… зачем…
— Затем! Затем, что надо вести себя нормально…
— Отстань!
Боже, какой же я была беспомощной. Только сейчас осознала… насколько это страшно… испытывать на себе агрессию мужчины. Когда ты наедине с ним, когда у тебя нет не единого шанса хоть как-то ему сопротивляться… когда ты не понимаешь… зачем… зачем он это делает…
Мне так стало страшно.
— Дима! — по лицу лились слезы. — Пусти меня! Отпусти меня, пожалуйста! Я даже сама себе не могла описать то, что происходило у меня внутри в данный момент. Насколько мне было страшно. И противно. И… так много всего, но в тоже время так пусто. Пусто в душе.
Это был конец.
Заплакав, я пыталась предпринимать последние попытки хотя бы сдвинуться с места.
В момент, когда я почувствовала его руку, когда он коснулся моей кожи, внутри все вскипело от ужаса.
— Нет! Перестань! — это был уже визг. Предсмертный визг, раздавшийся из моих уст.
Каким-то образом оказавшись на краю кровати, я упиралась ногами в пол, при этом туловищем продолжая лежать, лицом уткнувшись в одеяло.
Давя на меня одной рукой, второй же он делал самое отвратительное, что когда-либо…
— Пусти!
Он не обращал на мой крик внимания.
Я чувствовала, как он пытается стащить с меня одежду. И хоть я пыталась оказать максимум сопротивления, у Романова это получилось.
Мерзко. Мерзко и пакостно.
И больно. Потому что, стаскивая с меня одновременно и шорты и нижнее белье, он не заботился о том, не режет ли мне ткань кожу.
Я готова была умереть.
— Дима, отпусти, пожалуйста! — взмолилась я. Слез у меня уже не осталось.
— Поздно, слишком поздно, — услышала я от него. — Сама напросилась!
— Я не…
И тут…
— А-а-а-а-ай!!! — завизжала я, не понимая, что происходит. — А-а-а-ай! Это была дикая боль. Ужасная! Неописуемая!
— Раз тебе по-нормальному не понятно, может быть, так ты поймешь!
Почувствовав мое сопротивление, он посильней прижал меня к кровати.
— А-а-а-й! Больно! Пусти!!!
— Если тебя в детстве не воспитали, значит, хотя бы сейчас пора это сделать.
— Прекрати!!! — завизжала я.
Кожа горела. Безумно. Больно. Больно! Я понимала, что еще чуть-чуть и у меня взорвется голова. От боли… и от испытанного унижения.
— Для начала прекращай выпендриваться, — раздалось у меня над ухом. — Ты поняла?
После трех ударов прикосновение его руки к моей попе вызвало у меня безудержный страх.
— Хватит! Пожалуйста! — взмолилась я. — Прекрати!
— Ты все поняла?
Я чувствовала дыхание Романова. И даже его запах. Не зная, что ответить я…
— Видимо, нет… значит…
— Все! Все! — закричала я. — Хватит!
— Тогда я тебя еще раз спрашиваю…
— Да! Поняла!
— Значит, ты сейчас же закончишь этот цирк и сядешь работать! Ты поняла? — в который раз произнес он прямо мне на ухо. — И чтобы я больше не видел этих капризов. Тебе ясно? Иначе твоя задница будет гореть так долго, что ты месяц на нее не сядешь, — резко отпустил он меня.