— М-м-м…
— Никого сейчас не напомнило? — прищурился он.
— Иди ты, — закатила я глаза, отвернувшись от него, но в тоже время прижавшись к его груди спиной.
Слушая Франка, я понимала насколько… насколько всегда ошибочным было мое представление о его подработке. Если честно, я с самого начала относилась скептически к его преподаванию. Зная его… представить Романова в роли учителя было как-то странно. Но вот… сейчас… сейчас я уже готова была поверить в то, что, как он говорил раньше, его не интересует на работе ничего способное отвлечь, и он делает все для того, чтобы грамотно объяснить тему. Дима действительно… в хорошем смысле болел этим. Я проверила это на себе.
— Ты классный препод, — накрыв своими руками его, которые он вновь расположил на моих бедрах, произнесла я.
— Думаешь?
— Ха-ха-ха! — рассмеялась. — Я с тобой за день прошла тему, которую не усваивала полгода. Да. Я думаю, да. Ребятам, которые учатся у тебя, повезло. И самое главное в том, что ты, видимо, умеешь найти подход к каждому, каждый раз выдумывая что-то. Плюс, ты великолепно умеешь завлечь предметом. И заставляешь поверить в себя, не бояться того, что казалось недосягаемым.
Я еще плотней прижалась к нему.
Возможно… мне судьбой положено было пройти сегодня с ним именно через все это… для того, чтобы в очередной раз узнать о нем что-то новое, еще сильней убедившись в том, что он не поверхностный и не беззаботный каким кажется на первый взгляд.
— Но я все равно не понимаю, зачем нужна тебе. Таких, как я…
Договорить мне он не позволил:
— Таких, как ты, я в принципе не встречал.
Широко улыбнувшись, прикрыла высохшие от слез глаза.
— Не может быть. Не правда…
— Мне лучше знать.
Вот. Это было его грандиозное пояснение. По тому, что он замолчал, я поняла, что, судя по всему, дальнейшего пояснения не будет. А ведь хотелось.
Мы некоторое время молчали.
— Благодаря тебе, я становлюсь лучше, — услышала внезапно.
— Я рада этому.
— И я. Ну а кстати, насчет интегралов… я и вправду обычно оцениваю людей по их умственным способностям в подобных областях, — усмехнулся Дима мне на ухо. — Однако почему-то ты являешься исключением в этом правиле. Удивительно. Не правда ли? Ха-ха-ха!
Я, как могла, повернулась к нему:
— Не смешно! Давай я вспомню наше общение на английском со стражами порядка.
— Ха-ха-ха! — Франк провел рукой по моим волосам. — Ну вот видишь, меня же не смущает, что я туп там, где ты чувствуешь себя как рыба в воде.
Состроив ему гримасу, я шумно вздохнула.
— Мне нужно, чтобы ты была рядом, — продолжая испепелять меня, произнес Романов.
Надолго встретившись с ним взглядом, я не смогла долго выдерживать на себе его изумрудный огонь… и отвернулась.
— Эй, — его руки перекрестились на мне в районе груди. — О чем ты думаешь там?
Я лишь покачала головой.
— Тогда скажи мне… чего ты хочешь? — продолжил Дима. И вновь пауза.
— Я…
На этом у меня закончились слова. От страха. Я просто боялась быть с ним откровенной.
— Не бойся, — сжал он меня еще крепче.
— Я хочу… хочу, чтоб обо мне заботились, — и это было правдой. Абсолютной. — Хочу, чтобы меня оберегали.
Я лишь надеялась, что он правильно поймет эти слова. Поймет, что они подразумевают собой гораздо большее, чем я произнесла.
Уткнувшись подбородком мне в голову, Дима хранил молчание.
— А я хочу, чтобы ты научилась доверять мне… чтобы в ответственный момент ты меня слушалась. Чтобы все было не так, как сегодня. Я должен быть уверенным в тебе. И тогда смогу о тебе заботиться и смогу уберечь от всего.
Улыбнувшись, я сжала его предплечье ладонью.
Повернув голову, умудрилась прижаться носом к его щеке.
— Поцелуешь меня? — услышала Димин голос.
Прищурившись, подняла на него взгляд. Усмехнувшись, коснулась губами его подбородка.
— Ха-ха-ха! Это не считается! — тут же среагировал он.
— Извини. Иначе положение не позволяет, — свалила я все на нашу позу. Франк спустил на пол одну ногу.
— Эй! — продолжая сидеть, он подхватил обе мои ноги и, приподняв их вверх, перекинул через ту, которую буквально через пару секунд вернул в первоначальное положение.
Теперь он единственный из нас сидел в прежней позе, а вот я оказалась расположена спиной к окну.
— Так лучше?
— Ха-ха-ха! Не-е-ет! — рассмеялась, дико покраснев.
— Ты опять краснеешь? — прищурился он. — Вновь у тебя там какие-то мысли в голове…