— Я бы этого хотела Дим, поверь мне…
— Да ни хуя ты не хочешь, — отпихнул он меня от себя. — Мелкая соплячка.
На этом громко хлопнув дверью, ведущей на лоджию, он оставил меня одну.
Присев на корточки, я зажала руками голову.
Это был ад. Очередной круг, через который, судя по всему, мне предстояло пройти. Да, я уже давно поняла, что… в Диме копятся подобные претензии, но чтобы… чтобы это произошло так, да еще и в праздник.
Глубоко вздохнув, размазала по щекам слезы. Мне было обидно. Обидно из-за того, что в нашей паре такая огромная бездна непонимания. Мне казалось, что с этой проблемой сталкиваются много влюбленных, и по несколько лет не живущих вместе, но… Франк.
Мне вспомнился наш недавний разговор с Юлей на эту тему. Тогда она высказала предположение, что у Димы действительно чересчур сильная внезапная зависимость от наших отношений, плюс перед глазами пример друга, у которого появилась семья. В довершение характер самого Франка был далеко не сахарным. Видимо, он совершенно не умел терпеть. И не желал этого делать. Наплевав на устои моей семьи, он собирался гнуть свою линию, хоть в начале давал мне обещание, что будет учитывать рамки приличия, установленные моими родителями.
Ну и конечно…
Вздохнув, я перевела взгляд на выпитую наполовину своим молодым человеком третью бутылку вина. О чем тут еще говорить?
Горько вздохнув, поднявшись со своего места я сделала то, что обязана была сделать. Потому что я любила его.
Приоткрыв дверь, медленно зашла на лоджию. Не зная, чего ожидать от стоящего перед распахнутым окном, Романова.
Тотчас замерзнув, принявшись дрожать, я подошла к нему и молча чуть отодвинула в сторону, чтобы закрыть окно.
— Пойдем в комнату, — попыталась взять его за руки.
— Отстань!
— Ты замерз!
— Отвали от меня!
— Дим, ты простудишься!
— Да тебе какая разница? — огрызнулся он на меня, взмахнув рукой, которую я попыталась перехватить. — Оставь меня одного!
— Нет, не оставлю. Либо ты ведешь себя нормально, слушаешься меня и больше никогда столько не пьешь, либо я буду стоять тут рядом с тобой, в этом легком платье и окоченею до смерти!
Демонстративно послав меня на три буквы, он отвернулся.
— Я тебя не боюсь, — заявила ему на это.
Несмотря на Димино брыкание, добралась до его лица и, приложив, пожалуй, все свои силы, согрела своими губами его.
— Я тебя люблю и знаю, что ты меня любишь. Прекрати бунтовать!
Сжав челюсти, он молча прожег меня изумрудным блеском.
— Ты не страшный! — покачала головой. — Совсем!
Было так забавно водить кончиками ногтей по его лицу, наблюдая при этом как он постепенно оттаивает и теряет свою злость.
— Иди ко мне! — преодолев вместе с ним этот кризис, я прижалась к нему, а после взяв за руку, повела в спальню. — Ты такой холодный! Замерз бедняжка.
Поставив его возле кровати, я сняла с Франка расстегнутую рубашку, а после под его равнодушный взгляд спустила вниз джинсы вместе с трусами.
Он еле заметно ответил на мой поцелуй, однако даже не предпринял попытки обнять.
Усмехнувшись про себя, я толкнула его в сторону кровати, а когда он успешно туда приземлился, накрыла одеялом, укутав так, чтобы Димино тело как можно быстрее согрелось.
Приподняв вверх нижний край своего платья, я сняла через голову совят, которых он мне подарил и, оставшись полностью обнаженной, прижалась всем телом к Романову.
Так мы лежали с ним некоторое время. В полном молчании.
— Я тебя люблю, — приподнявшись на локтях, заявила ему. — Но пить больше не разрешаю.
Встретившись со мной взглядом, он еле заметно усмехнулся.
— Дело не в алкоголе!
— В нем! — была я категорична. — И не спорь со мной!
— С каких пор ты решила, что можешь…
— С тех самых, как ты потерял адекватность, и кто-то из нас двоих вынужден был продолжить мыслить разумно!
— Адекватность? — повел он бровями. — Вот как… то есть моя просьба — это неадекват.
— Это походило больше на угрозу…
— Ну ничего себе, — оскалился Франк.
— Вот ты опять злишься…
— Ну раз я такой злой, пьяный, неадекватный… может стоит уйти? Не боишься?
— Я уже говорила, — напомнила ему. — Но ты, видимо, слишком пьян, чтобы запомнить… — ой, как ему не понравился мой упрек. — Что я тебя не боюсь. И одного не оставлю!
— Неужели?
— Да, потому что люблю…
— Ната…
— Что, Димуля?
— Ты меня решила добить, да? — среагировал он на мой очевидный выпад.