— В чем? — горько перебил он меня, наконец-таки посмотрев мне в глаза.
Мы некоторое время молчали.
— Когда они расстались, — спокойно произнес Дима, — я сразу сказал ему, что не подойду к ней. Потому что так делать нельзя. Да и вообще, по глупости решил, что… теперь-то она отстанет от нас, уйдет. И будет проще. Но… — с трудом выговаривал он слова. — Но очень сложно сопротивляться своим чувствам. Я вроде как поддерживал Пашу, он ушел в работу, ему было больно. А я каким-то хреном оказался наоборот, с другой стороны.
— Дим, это все в прошлом…
— Если бы он не сказал мне, что-о-о… что не против, — покачал головой Романов, совершенно не слушая меня. — Ничего бы не было. Ясно, что он не мог сказать другое, зная, что я отошел в сторону ради него, но меня нечем оправдать. Тогда я воспользовался его словами, хотя, это было низко. Вот только от этого всего стало еще хуже.
— Зато ты проверил и понял, что она не твоя…
Дима принялся отчаянно мотать головой.
А затем, закрыв лицо ладонями впал в кому.
— Ничего я не понял, — когда он убрал руки, я к своему ужасу увидела в его глазах слезы. — Когда она делала мне больно за то недолгое время наших отношений и даже когда мы с ней расстались, я как любил ее, так и не переставал любить. В этом и есть мой кошмар, — протер он глаза. — После того как мы разошлись, может, для нее все и закончилось, но не для меня. Вот в чем моя проблема.
— Дим…
— Мои чувства к ней никуда не исчезли. Она мне… — задумался он. — Не сделала ничего плохого, разве что демонстрировала свой характер. Она никак и никогда не предавала меня. Она верная, она очень умная, невероятно красивая, — Дима перечислял все те качества за что влюбился в девушку… которой я не была.
Мне стало очень неприятно. И захотелось плакать. Обняв себя обеими руками, я закрылась от него толстовкой. Чтобы он не видел меня обнаженную.
— В моей жизни всегда были качели. Я был рад счастью друга: он вернул ее себе, он создал с ней семью, но… — Судя по всему Дима вновь был на грани.
Я видела, как у него проступили слезы, но… но мне не хотелось к нему прикасаться. В этот момент он был мне чужим. И я не понимала, зачем, за что он так со мной?
— Я испытывал к ней чувства все время пока они строили свои отношения. Все.
Мы вместе молчали.
А потом он произнес, разрушив гробовую тишину:
— Ты не представляешь насколько мне было больно, когда она вышла замуж.
— Дим, перестань, — не выдержав, я обняла его за шею и прижала к себе.
Ощущая его слезы, тихонько гладила Франка по волосам. Чувствуя боль в груди, я понимала, что не могу уйти, бросить его в таком состоянии.
— Я никогда, ни с кем, — пробормотал он, немного успокоившись, — об этом не говорил.
— Понимаю…
— Потому что единственный, кому я всегда все доверял и доверяю…
Естественно, он имел ввиду Пашу.
— Ты представляешь… какого это? Учитывая, что она его жена… я даже не знаю, понимал ли он тогда…
— Тебе не надо этого знать…
— Она, думаю, нет. Она тогда поставила для себя точку, сделав выбор. А вот он…
— Это же уже в далеком прошлом.
— В каком… — резко вырвался он из моих рук, отбросив их от себя. — Если бы это было так!
Мы молча смотрели друг на друга.
— Дима… — наконец не выдержала я и дала волю слезам. — Мне больно сейчас это слышать.
Кивнув, он ответил:
— Я все время, строя отношения с другими, сравнивал их с ней. Всегда! Каждую!
Прикрыв глаза, отвернулась от него в сторону.
— Слушай меня!
Довольно грубо, дернул он меня за локоть.
Как быстро его ранимость и боль обратилась в бесконечную злость.
— Каждый гребанный раз я занимался тем, что искал ей замену. Копию. Но-о-о… — развел он руки. — Таких больше нет. В этом я убедился.
Мне нечего было на это ответить.
— А потом я встретил тебя, — прищурившись, Франк оценивающе прошелся по моему полуобнаженному телу своим взглядом.
Такого омерзения я давно не ощущала.
— Несмотря на то, что к тому моменту был расстроен еще одним неудачным романом, я так или иначе жил прошлым. О котором даже самому себе запрещал думать.
— Не обижай меня, пожалуйста.
— Когда мы с тобой начали сближаться, я все равно… был несвободен.
Слушая его откровения, понимала одно: какой же я все это время была дурой! Ведь даже не подразумевала, насколько у него сильные чувства к Наталье. М-м-м… а он говорил, что я для него стала важнее, эта откровенная ложь, которую он когда-то сказал, заставила меня покрыться холодным потом. А вчера? Что тогда было вчера??? Да он мне сказал, что любит буквально пятнадцать минут назад!