Это случилось десять лет назад. Тогда я остался один. Мать сказала, что я ей мешаю строить личную жизнь и предпочла мне своего ухажера и его сына. Я думал, что все это сон, но правда оказалась больнее, чем удар по лицу, коими меня угощали все детство. Я поначалу даже не понимал, куда попал. Мне казалось, что мама придет и заберет меня, но этого не случилось.
Так я оказался в детском доме в свои восемь лет. С детства я чувствовал себя странно, да и соседи считали меня не от мира сего. Иногда казалось, что я вижу что-то, чего не замечают остальные. По ночам на потолке мелькали странные тени, я слышал чьи-то вздохи и чувствовал на себе чье-то холодное дыхание. Куда бы я ни пришел, оно всегда меня сопровождало. Я не боялся, нет. Но никому не рассказывал о своих странностях. Хотя, мать часто говорила, что у меня не все в порядке с головой. Однажды это сыграло со мной злую шутку.
В первый же день, когда попал в тюрьму для детей, то есть в детдом, на пороге комнаты меня встретили местные "авторитеты".
– Здорова, придурок! – самый главный бугай с прыщами на лице встал поперек прохода, и, сложив руки на груди, злорадно ухмыльнулся. С этого дня в моей жизни начался ад, который Дьяволу и не снился.
Я не мог ни с кем общаться. Можно сказать, у меня не было желания это делать. Целыми днями я сидел на своей кровати и собирал пазлы, выстраивал в ряд машинки. Постоянно.
В первую же ночь я ощутил на себя все прелести жизни в детском доме. Я начал дремать, пересчитывая в уме свои машинки, как вдруг кто-то схватил меня и потащил на пол. Я приземлился, треснувшись о тумбочку головой. Кто-то накинул на меня одеяло, и я понял, что не могу его с себя снять. Меня затрясло от страха и нехватки воздуха, я жадно хватал ртом остатки кислорода.
Я упал на пол, пытаясь выбраться из одеяла. Но кто-то будто привязал его ко мне. Снаружи слышался чей-то смех. Я получался удары по голове один за другим.
– Распутай его, Санек, давай с ним поиграем в карусель! – послышался голос одного из подонков.
Я задыхался, орал навзрыд.
– Отпустите меня, вы, козлы! – от злобы у меня перехватило дыхание, которого и так не хватало. Тут вокруг все замолкло. Кто-то резко сдернул с меня одеяло.
Меня окружило пять подонков. Главарь с прыщавым лицом подошел совсем близко, и, схватив меня за горло, с дикой ненавистью посмотрел в глаза.
– Ты, урод, становись на колени. Сейчас будешь нас развлекать, – рявкнул он, и, поставив ногу мне на спину, с силой надавил на нее. Я распластался на полу. Тело дико ныло от боли, где-то на затылке я постоянно ощущал резкую боль.
Подростки окружили меня плотным кольцом и, похихикивая, стали расстегивать себе штаны. В этот момент я не до конца понимал, что они от меня хотят. Но мои руки похолодели, а сердце билось так, что я до сих пор удивляюсь, как оно выдержало столько ударов.
Один из подонков подошел ко мне ближе и схватил за волосы так, что я взвыл от боли. И тут, в самом углу комнаты я увидел человека. Хотя, я не мог разглядеть лица, было ощущение, что оно смазано, как пейзаж за окном в дождливый день. Его темная, тощая фигура бесшумно двигалась в сторону меня и моих мучителей. Казалось, что он не шел, а плыл.
Я не знал тогда, что меня больше всего пугало – он или толпа отморозков, которые жаждали содомии. Напряжения было так велико, что я просто отключился. Последнее, что я помню – это чей-то голос, который слышал только я.
"Не бойся, я с тобой".
Очнулся я посреди комнаты, а вокруг меня лежали они. Нет, мои истязатели не спали. Я поднялся и увидел их синие лица, глаза, вылезшие из орбит, открытые рты, с вывалившимися синюшными языками и бледные тела. В комнате стояла тишина, и больше никто не насмехался надо мной.
Солнце еле-еле пробивалось сквозь утренние тучи такого же цвета, как лица моих мучителей. Было часов шесть утра.
Тут я снова почувствовал резкую боль в голове и схватился за затылок. На ладони отпечаталось что-то мокрое, кожу головы ужасно щипало. Я посмотрел на руку. По ней текла алая кровь. Я ощутил такую сильную пульсацию в голове, словно там билось еще одно сердце. Мое тело обмякло, и я рухнул на колени.
Кто сотворил это с ними? Тут мою спину обдало холодом. Возникло стойкое ощущение, что на меня кто-то смотрит. Но в комнате никого не было, кроме горы трупов.
Я стал медленно поворачивать голову, чтобы посмотреть. Там стояло оно. Тут я опять услышал голос. Это был его голос, и он обращался ко мне. Я не мог разглядеть его рта, глаз, ничего не было. Лицо без лица, обтянутое бледной, синюшной кожей.