- Конечно, - машинально сказал Сомерхолдер, открывая дверь палаты.
Тина лежала на кровати, одетая в больничную рубашку, укрытая до груди голубой простыней. Рядом с ней стоял прибор искусственного дыхания, но он был отключен, аппарат, измеряющий пульс, также не подавал признаков жизни. Антураж, который обычно используется киношниками, не соответствовал действительности. В руке девушке не было иголки капельницы, и Йен с облегчением вздохнул. Его самые страшные опасения не оправдались, и картина, нарисованная воображением, была совсем иной. Но Тина по-прежнему лежала с закрытыми глазами.
Йен присел на стул, стоявший рядом с кроватью, и стал вглядываться в бледное личико Тины. Девушка выглядела хрупкой и беззащитной, отчего у Сомерхолдера сжалось сердце. Он с нежностью убрал за ухо каштановую прядку, упавшую на лицо, провел тыльной стороной ладони по щеке, обвел контур пухлых губ большим пальцем. Тяжело вздохнув, Йен взял руку Тины в свою руку. Она была теплая, но лежала неподвижно, словно плеть. Девушка не реагировала на прикосновения, не пыталась сжать руку Сомерхолдера в ответ. Ее грудь тяжело вздымалась, но дыхание было ровным.
- Тина, открой глаза, прошу тебя, - произнес Йен, целуя пальчики девушки. - Не пугай меня еще больше. Я чуть не умер на месте, когда увидел, что ты лежишь на земле. Ты была похожа на сломанную куклу. Мне никогда не было настолько страшно, как сегодня. Сладкая моя, я не смогу без тебя. Ты одна знаешь меня, как никто другой. - Он развернул руку девушки и поцеловал ладонь. - Я люблю тебя...
Посидев еще пару минут в тишине, Йен решил найти врача и потребовать объяснений, почему Тина так долго не приходит в сознание, и почему ей не делают никаких процедур, как прозвучал тихий, надтреснутый голос:
- Мне надо всегда терять сознание, что бы услышать это?
Сомерхолдер встрепенулся, посмотрел на Тину. Она открыла глаза, но болезненно поморщилась. У Йена отнялся дар речи, а его заноза в известном месте, как ни в чем не бывало, продолжила, правда, тихим голосом:
- Мне не разрешили подниматься и открывать глаза из-за сотрясения. Я в сознание пришла еще в скорой. Еще бы! Сирены так выли, что и мертвый бы воскрес. Но раз только так ты готов признаваться мне в любви, то я готова повторить номер на бис.
- Тина! - удивление сменилось злостью. Йену хотелось придушить девчонку, которая даже не подумала сказать ему, что с ней все в порядке. Хорошо, относительно в порядке. Но девушка с так жалобно посмотрела на Сомерхолдера, что он ничего не придумал лучше, как наклониться к ней и поцеловать с нежностью, на которую был способен.
Отстранившись от Тины, Йен вновь сел на стул, взял ее руку, но на этот раз, девушка сжала ее в ответ. Девушка рассматривала его из-под опущенных ресниц, и произнесла:
- Ты уехал со съемок? Выглядишь, как Деймон. Сига не возражал?
- А ты как думаешь? Он хотел вместо твоего эпизода снимать меня и Эклза. Пришлось объяснить, что ты важнее всех съемок вместе взятых.
- Йен, - Тина поморщилась. - А вдруг будут неприятности? Я не хочу, чтобы из-за меня....
- Тшш, - Сомерхолдер приложил палец к ее губам. - Главное, что с тобой все в порядке. Я останусь здесь на ночь...
- Не надо. Все хорошо, правда. Я хочу спать, у меня голова раскалывается и глаза слезятся. Ты побудь со мной, пока я не засну.
- Я с тобой, Тина.
- Скажи еще раз, - девушка закусила бледную губку, и посмотрела на Йена, что он почувствовал, как его заполняет трепетная и одновременно горячая нежность.
- Люблю тебя, - прошептал он на ушко, попутно целуя ее в висок. Тина счастливо улыбнулась и закрыла глаза.
Глава 19
Летний день догорел, сумерки лениво укутывали кисеей предместье Атланты. Сквозь приоткрытое окошко трейлера доносились голоса съемочной группы, которая обсуждала сегодняшнее происшествие. Нина старалась не вслушиваться в пересуды коллег, но то и дело, в разговорах она улавливала свое имя и Тины. Пытаясь не расплакаться от мировой несправедливости, девушка сосредоточилась на пение цикад.
Ночные скрипачи начали грандиозный гала-концерт, и каждый участник думал, что он солирует. Раньше Нина любила слушать их умиротворяющий стрекот, всегда радовалась наступающему лету, верила, что всё будет хорошо. Но теперь актриса сидела в прострации и не знала, что делать.
Почти два с половиной года она потратила на то, чтобы завоевать Йена Сомерхолдера. Нет, она не хлопала глазками, не разыгрывала глупых сцен из дешевых водевилей. Нина была собой, старалась быть максимально открытой и честной с этим голубоглазым гадом, который снился по ночам миллионам женщин во всем мире.
Ей даже показалось, что она смогла пробиться через дружеское участие, которое хоть и было неподдельным, но все же не являлось тем, что было нужно молодой актрисе. Если бы дело заключалось в сексе, то все складывалось, как нельзя лучше: подвыпивший Йен, чужой город, общая усталость от вездесущих папарацци, интимный разговор по душам... И дело сделано! Но нет, девушке хотелось, увидеть нежный взгляд, почувствовать хоть мизерную долю тех чувств со стороны Сомерхолдера, которые она питала к нему.
Однако партнер по съемкам был просто непробиваем - всегда целовал в макушку или щеку на прощание, шутил, прижимал к себе, при этом никогда не переходил незримую черту, отделяющего друга и коллегу от влюбленного мужчины, который не знает, как выразить свои чувства.
Нина вспомнила тот миг, когда она впервые увидела Йена. Это было на кастинге в "Дневники вампира". Девушка была чрезвычайно горда собой, потому что получила главную роль в сериале, который обещал стать настоящей сенсацией, а его герои будут новыми идолами современных тинэйджеров. Ей больше не придется играть беременных наркоманок в эпизодических ролях, она сможет убедить всех, что стала настоящей разноплановой актрисой.
Добрев курила у входа в павильон, где проходили пробы для сериала. Ее уже утвердили, и она дружелюбно беседовала с Полом Уэсли, с которым в скором времени ей предстояла игра в любовь. Парень ей сразу понравился, с ним было легко и комфортно, складывалось ощущение, будто они знакомы уже сто лет.
Они обсуждали возможные сложности при съемках первых эпизодов, как вдруг около входа в павильон резко затормозил автомобиль, из него выскочил взволнованный брюнет, одетый не пойми во что: на нем были тяжелые армейские ботинки с высокой шнуровкой, но самих шнурков там не наблюдалось. Светлые джинсы находились в художественном беспорядке, и не было понятно с первого взгляда: украшающие их всевозможные разрезы и дырки - плод дизайнерского бреда или получены в ходе длительной эксплуатации? Футболка с надписью "Спаси луизианские леса от вырубки" довершала живописную картину. Парень огляделся по сторонам, снял солнцезащитные очки, хотя погода была пасмурная, что не характерно для середины мая в Калифорнии, и устремился в павильон, едва не сбив удивленную Нину с ног.
- Кажется, это мой старший братец, - хмыкнул Пол, глядя удавившемуся субъекту вслед.