Поднес мою руку к своим губам и поцеловал.
Пролежала я в больнице неделю. Глеб уезжал ровно для того, чтобы переодеться и тут же возвращался обратно. В его отсутствие со мной всегда кто-нибудь находился, не оставляя одну ни на минуту. Меня навестила Анька, она пришла в шок от моего рассказа, не переставая комплиментами сыпать в адрес Орлова. На третий день мне позвонила мама, рассказала про Катенка, про свои дела. Насчет больницы я ее в известность ставить не стала..
— Мам, через четыре дня Новый год, может приедете? Я билеты вышлю.
— Может, ты сама сюда? Отдохнешь от этой своей работы.
Я вскинула глаза на Глеба, он сидел около меня на краю кровати и что-то листал в смартфоне, делая вид, что не слушает мой разговор. Получалось так себе.
— Да у меня не получится приехать. По работе никак.
— А на Рождество?
Я вспомнила того мужчину из сна. Рождество — оно не за горами. Обычно, последние года я нетерпеливо жду встречи с ним. Обычно, но не сейчас. Я не хочу, чтобы приходил. А вдруг я ошиблась, вдруг мужчина из сна и Глеб — это не один и тот же человек? Я не хотела изменять Орлову даже во сне.
— На Рождество приехать? Секунду, мам.
Я прикрыла телефон рукой.
— Глеб.
— Да?
— Мама на Рождество приглашает, поедем?
Он пристально посмотрел мне в глаза, улыбка осветила его лицо.
— А то! Поедем, конечно.
— Мам, приедем.
Голос напрягся.
— Опять с этим своим приедешь?
— Эм, нет. Не с ним.
— А с кем тогда шепталась? — с любопытством спросила мама.
— Приеду и все расскажу. Хорошо?
Мама помолчала.
— Доча, скажи, он хоть порядочный?
— Порядочный, — улыбнулась.
Он ухмыльнулся.
— Любит тебя?
Судя по тому, как потемнели его глаза, он услышал. Я же закусила в нерешительности губу, не зная, что сказать. Он же мне не признавался. Глеб выхватил трубку из моих рук и, не отрывая от меня взгляда, произнес:
— Люблю. Я очень люблю вашу дочь.
Я приоткрыла рот, хлопая глазами, как кукла. А он продолжал разговор с мамой.
— Нас не представили, меня Глеб зовут.
Женщина тихонько засмеялась.
— Скорый какой, ишь ты. Вера Васильевна.
— Вера Васильевна, очень приятно познакомиться. Рад буду встрече с мамой любимой девушки.
— Приезжайте, коли так. Жду Вас на Рождество.
— Будем обязательно.
И Глеб передал мне трубку.
— Голос красивый, — резюмировала мама. — А сам, что за человек?
— Мам, приедем — сама расспросишь.
— Расспрошу, расспрошу. Даже не сомневайся! Еще одного Славика нам не надо! Кстати, а что с ним?
— Я пока не говорила с ним. Но поговорю, когда приедет.
Я повесила трубку и посмотрела на Орлова в упор.
— Любишь меня, говоришь? — немного ехидно спросила.
— Ты все слышала, — напряженно, оценивая мой тон.
— Да? А помолвка?
— А ты не торопишь события? Меня учили, что мужчина должен делать предложение женщине, а не наоборот, — сказал серьезно, а в глазах прыгали чертики.
— Я не про это! Глеб! Ну тебя! Не пытайся уйти от ответа! Что с твоей помолвкой?
— А что с твоим бывшим?
— Глеб!
— Поль, твой доктор сказал, что нервничать тебе нельзя, поэтому потом поговорим.
- Орлов, а так я, по-твоему, не нервничаю? — повысила тон.
— А чего нервничаешь? Я же тут, — видно, его разговор все больше забавлял.
— Дай-ка подумаю, — задумчиво уставилась в окно, постукивая пальчиком по губам. — И то верно! Чего это я, действительно, — перевела взгляд на него. — Время только с тобой трачу, а тут такой видный, молодой доктор ходит ко мне. Надо сконцентрироваться на нем. Вдруг у нас с ним большая и чистая получится, — как же мне нравилось его дразнить. Смотреть, как меняется его настроение, как по лицу бродят эмоции.
— Если бы не больница, госпожа Потапова, я бы вас перекинул через колени, отшлепал как следует и показал большую и чистую, — проговорил и посмотрел на мои губы.
— Ой, нет уж спасибо, — не на шутку испугалась я.
— Я не помолвлен и никогда не был.
— Но папа твой сказал, что десятого января праздник в честь помолвки.
— Это он хотел так думать, но мы уже урегулировали это вопрос. А вообще, у меня отец — мировой мужик. Тебе понравится.
— Да уж, — вспомнила этого «мирового мужика» и поежилась.
— Поверь мне, Поль. Он просто переживал.
Я кивнула, но от сердца знатно отлегло.
— Так, что насчет бывшего?