-- Чего не расскажешь, как дела с Денисом, -- спросила Лену.
-- Нормально. Напрашивался к тебе приехать, да я отказала. Зачем?
-- Мог бы и приехать, ничего в этом страшного не вижу.
-- Обойдется, чего ему тут смотреть?
-- Ты, дочь, оказывается командирша.
-- Вся в тебя, мама, папа тебя тоже командиршей зовет.
Валентина примолкла. Дочь-то права. Она же ее в чем-то копирует.
-- Мам, я пораньше сегодня уеду, можно?
-- Чего так?
-- Денис с родителями хочет познакомить.
-- Смотрины что-ли?
-- Вроде того.
-- Видно, у парня серьезные намерения.
-- Да-а, предлагает осенью пожениться.
-- Любишь?
-- Не знаю, вроде нравится.
-- Ты так говоришь, что вроде нравится, вроде не нравится. Выйти замуж -- дело серьезное и надо хорошо подумать, чтобы потом себя за локоть не кусать.
-- Вот и думаю. Да ты зря, мам, голову себе забиваешь, сколько времени еще впереди. А почему клубнику не ешь? Небось для Стасика с Женечкой оставила? Так не пойдет, ешь, тебе она нужней. Я им, как придут, дам конфеты и печенье. Можно и яблоки отдать.
-- Это с работы мне принесли. Пустые банки домой забери.
Сложив все лишнее в пакет, Лена вдруг прислушалась.
-- Кажется, наши идут, слышишь голоса?
-- В самом деле, они, -- сказала Валентина и вновь стала прихорашиваться.
Как вошли Антон, Егор, Тамара да Стасик с Женей, так и тесно в палате стало. Обнимались, целовались и кое-как расположились. Хорошо, что соседки вовремя вышли. А вопросов-то сколько? У внуков глаза испуганные, в больнице впервые, им все так тут необычно. Но Лена нашла чем детвору занять, угостив яблоками и конфетами. От еды внуки никогда не отказывались, аппетит у них -- отменный. У взрослых свои разговоры. Валентину интересует как дома без нее, посадил ли Егор рассаду, что нового у сватов, звонила ли Тамара мужу?
Ее тоже пытают: как чувствует, когда выпишут, что врачи говорят? Внуки едят яблоки да смотрят то на бабушку, то на мать с дедушкой и дядю Антона. Валентина не стала выяснять подробности смерти Михаила, посчитав, что в такой день это будет неуместно. Егор подсел к жене с одной стороны, Тамара -- с другой, внуки стоят напротив, а Антон с Леной у тумбочки.
-- А у тебя, бабушка, "лак", да? -- неожиданно спросила Женя. И все сразу замолкли.
Девочка букву "Р" не выговаривала. Увидев, как на нее недовольно посмотрела мать, испуганно заморгала глазами. Валентина вначале не поняла о чем внучка спросила. Потом, когда Тамара выговорила Жене за "глупый вопрос", до нее наконец дошло.
"Значит, и в семье все знают", -- подумала расстроенно. На какое-то время наступило тягостное молчание. Хорошо, что не стала выяснять и отшутилась, рассказав внучке про настоящего речного рака. Поняла Женя или не поняла, но больше вопросов не задавала.
Обняв жену, Егор говорил, как без нее плохо и сколько домашних дел на него свалилось. Обрадовал, что после майских праздников займется пристройкой.
-- А как с участком, будем брать? -- решилась спросить мужа Валентина, посчитав, что момент самый подходящий.
-- С каким участком? -- вроде как не понял Егор.
-- Ну-у под сад-огород, какой же еще! У нас на работе скоро станут делить. А место какое: кругом лес, рядом речка, дорога.
-- Вначале давай с пристройкой закончим, -- недовольно ответил Егор.
-- Так потом участки разберут?
-- Ну ты и еврейка. Пристала с участком вроде как поговорить больше не о чем.
-- Не спорьте, -- вмешался Антон. -- Вот когда выпишут, тогда и определимся. На участке надо много работать. А кому? Тебе, -- посмотрел на сестру, -- нельзя. Егору, в самом деле, пристройкой заниматься, ему не до того будет. Но участок, на мой взгляд, надо взять, одно другому не помешает. Уж чего-чего, а выехать и картошку посадить лично помогу.
-- Так я об этом и говорю, -- обрадовалась Валентина. -- Возьмем, а там жизнь покажет. Как-нибудь управимся.
-- Ты, Егор, одно пойми, -- сказал Антон, -- участок для сестры это вроде как лекарство. Быстрей в себя придет.
-- Так разве ж я против, -- пожал плечами Егор.
-- Да, о главном-то совсем позабыли, -- сменил разговор Антон. -- Такой день, а мы даже по стакану лимонада не выпили. Мне тут жена торт передала. Ну-ка, где у нас лимонад? Или не будем пить? -- спросил он Женечку со Стасиком.
-- Будем, будем, -- дружно ответили дети.
Ели торт и пили лимонад. Антон и Егор поздравили женщин, никаких других вопросов больше не касались.
Но вот родненьким и уезжать пора. Палата вскоре опустела. Взгрустнулось, но грустить-то зачем? Валентина спустилась проводить. В палату возвращаться не хотелось: стояла у окна, смотрела на сосны и была всем довольна.
Ах день-то какой счастливый! Одним словом -- женский! Есть теперь о чем подумать, особенно перед сном все-все раз за разом пропустить через себя. А как же еще, только так. Думать о хорошем, душу согревать -- она, душа-то, в этом так сейчас нуждается. Как не порадоваться за внуков -- такие "конфетки" подрастают, а главное -- бабушку любят. Умницы и собой хороши дочери. Нет, нисколько не перехваливает, Боже упаси. Егор, что ни говори, отменный хозяин и хороший семьянин. Она за ним, как за каменной стеной. Любовь к Мише запрятана в тайниках детской души. Но ведь это осталось в молодости, когда жизнь представлялась совсем другой. А с Егором жизнь прожита. Было немало хорошего. Вспомнила: облепили только что дочери, внуки, да брат Антон, обнимают, целуют, наказы всякие дают, а Егор в стороне стоит и улыбается. Потом подошел и обнял. И ведь не случайно о птичках-синичках вспомнил, что в малиннике гнездышко свое поправляют. Надо же, о чем думает ее строитель! Прошлым летом внук Стасик чуть не сковырнул палкой гнездышко синичек. Егор тогда ему помешал, а потом стал воспитывать:
-- Ты это гнездышко строил? -- говорил строго. -- Нет, не строил, а ломаешь, -- сам же и ответил за внука. -- А знаешь, сколько они сухих травинок да перышек на свой домик принесли?
-- Как принесли? -- не понял внук. -- Они же птицы и не носят.
-- Правильно, не носят, а летают, возьмут травинку в свой клюв и летят, летят к нам во двор. -- Егор при этом стал размахивать длинными руками, а вместе с ним и Стасик птичку изобразил. Валентине, видевшей это из открытого окна было так смешно. К чему Егор напомнил о птичьем гнездышке? Мысли переместились на другое: как же это Тамара не предупредила Женечку. Это насчет "рака". Да-а, не надо было бы говорить. Хорошо в шутку свела, по-другому нельзя было. Старшая дочь на среду билеты взяла, значит, во вторник край как надо выписываться. Как же забыла спросить у Антона -- кончил он свое лечение или нет? И вновь мысль к Егору вернулась. Хорошо, что пристройкой займется и шесть соток взять не против. Давно бы так. Думая о Егоре, улыбнулась, любит он ее, любит, если б не любил -- не плакал.
...А денек-то и в самом деле как по заказу. Весну Валентина ждала с нетерпением. Прошлый год, да и этот были для нее тяжелыми. Но хватит на этом зацикливаться, лучше о чем-нибудь другом подумать.
Вот выпишут из больницы и станет во дворе вместе с Егором работать. Свободного времени у него, как на пенсию уйдет, будет много. Совсем скоро почки на деревьях разбухнут, потом разом зацветут: красавец-абрикос, алыча и войлочная вишня. Незаметно они превратятся в белые, белые облачка. Потом то же самое произойдет и со старой грушей. Аромат-то какой душистый устоится во дворе -- не надышишься! Вот как получат участок, сразу разметят и посадят саженцы. Яблонь посадят, тут их нет. Подбирать саженцы вместе с Егором будут, выбор сейчас хороший. Пусть сад подрастает. Егор на участке со временем домик сообразит, чтобы можно было с ночевкой приезжать. Да и Тамаре с семьей запросто отдыхать. Зачем ехать куда-то, если лес, речка рядом, свежее молочко ребятам под боком? Вздохнула. Захотелось побыстрей домой, к семье, к детям.