- Это - что? - напустив на лицо строгости, она кивнула подбородком на мою банку.
- Это лимонад, - ответил Марлон, смотря честными глазами из-под своих фантасмагорических бровей.
- То есть Mack теперь производит и лимонад, надо же - а я и не знала…
- Пиво мы, разумеется, вылили, - авторитетно заявил Марлон. - А в банку налили колу - вот как на съемках делаем.
Несколько секунд она строго нас оглядывала, изо всех сил стараясь сохранить лицо, а потом, должно быть, не выдержала: прыснула и рассмеялась.
- Да тебе бы, Марлон, в рекламу!.. Ты все-таки очень… убедителен!
- Я как раз об этом думал, - тут же доверительно поведал Марлон о своих планах на будущее. - А Тарьяй пиво нельзя, он же несовершеннолетний еще, это все знают.
- Да я бы ни за что, - подтвердил я и помотал головой для пущей убедительности.
- Ладно, - Юлие снова засмеялась и сделала глоток, - в конце концов, я не актриса и не обязана делать хорошую мину при плохой игре. В конце концов, я режиссер. А потому говорю вам: идите и развлекайтесь, дети мои. Но… с умом, да?..
- Да, - сказали мы, - непременно с умом. Без ума - какое же развлечение.
Давид нашелся за одним столиком с Сашей и какими-то незнакомыми парнями в пафосных костюмах и при галстуках.
- Знакомьтесь, - сказал Давид и представил их всех по очереди.
Ребята оказались студентами отделения театральной критики, что отнюдь не извиняло их пижонский вид, если вы меня спросите.
- Очень приятно, - я пожал руку каждому и сразу же с облегчением забыл их имена.
Выяснилось, что, пока мы не пришли, один из “костюмов” вещал что-то по поводу искусства перевоплощения в традиции средневекового китайского театра или какую-то подобную галиматью - я почти сразу потерял нить разговора, да и, откровенно говоря, не особенно интересовался. Бездумно кивая и поддакивая, краем глаза я наблюдал за Холмом, за его передвижениями по залу, как он буквально вращался среди людей, тепло и сердечно улыбаясь, обнимая друзей, пожимая руки знакомым.
Как он…
Да пошел он.
Да.
Пошел.
Он.
- … и вот Тарьяй это может подтвердить, - вдруг услышал я голос Саши. - Да, Тарьяй?
Компания уставилась на меня выжидающе. Я не стал упрямиться.
- Конечно. А еще пиво есть?
Марлон протянул мне новую банку. Я щелкнул ушком, сделал глоток. В тот момент мне очень захотелось напиться - по-хорошему, с чувством, до зеленых чертей. Чтобы потом можно было занять себя чем-то по-настоящему интересным и волнующим, например, пойти блевать в туалет - знаете, вот это, когда мордой в унитаз и кишки наружу выворачивает. Тогда как-то сразу видишь ситуацию в перспективе - что важно в жизни, а что не очень.
И кто - кто важен… а на кого вам должно быть уже плевать с высокой колокольни. Причем давно.
Однако, увы - накидаться быстро не светило, а пива для этих целей было явно недостаточно. Я машинально глянул в привычном направлении и снова отхлебнул.
- Слушай, - вдруг наклонился ко мне Марлон, - хочешь, я ему морду набью?
От неожиданности я подавился и сразу же, со всхлипом забирая воздух, судорожно закашлялся. Марлон невозмутимо похлопал мне по спине.
- Кому? - прохрипел я.
- Ему, - Марлон кивнул подбородком в сторону зала.
Через несколько секунд приступ спал, и я смог наконец вытереть ладонью лицо и отдышаться.
- Ты это серьезно?!
- Конечно, - он пожал плечами и отпил из своей банки.
- Знаешь, - усмехнулся я и тоже сделал глоток, - это лучшее, что я слышал за последнее время. То есть это, конечно, полный бред…
Потом я протянул руку и потрепал его по плечу.
- … но все равно: спасибо.
- За что? - Давид услышал конец фразы и передвинулся ближе: должно быть, история театра его утомила.
- Да вот, - по-прежнему невозмутимо сообщил Марлон, - я предложил набить Холму морду.
- Давно пора, - тут же сказал свое веское слово невесть откуда взявшийся Саша. - Я давно предлагал, а ты все отказывался. Все говорил, что рано еще, что надо подождать и посмотреть.
- Чего тут смотреть-то, - запыхтел Давид.
Однако. Вот это было ново и свежо. Весьма неожиданно и бодрило. Такой поворот.
Я поставил банку на стол и, чувствуя подступающую к лицу краску, оглядел их по очереди.
- А кто-то может мне объяснить - что все это значит?..
Они неловко замялись и обменялись друг с другом быстрыми взглядами.
- Что все это значит? - повторил я.
- Слушай, давай уже поговорим начистоту, - примирительным тоном сказал Марлон.
- Не помню, чтобы просил об этом: говорить начистоту, - заметил я. - С чего вообще вдруг такое внимание к моей скромной персоне?..
По всей вероятности, я должен был бы послать их куда подальше за такое бесцеремонное вмешательство в мою личную жизнь.
По мне, так эти три здоровых коня упорно рвались за тот самый забор, чтобы лицезреть меня там во всей красе - жалкого и убогого. Голого, повторюсь. Однако, как ни странно, посылать не хотелось: то ли сказывалось пиво, то ли пятничная усталость, то ли общее облегчение оттого, что теперь можно расслабиться и перестать играть безразличие.
- Ты не злись, приятель, - озабоченно подхватил Саша. - Мы же хотим как лучше.
- Да я не злюсь, - я помедлил и хмыкнул. - Просто… это как-то неожиданно. Кто же мог подумать, что у вас настолько жалкая личная жизнь, раз вы суете нос в чужую…
- Да где уж нам, - притворно закивал Давид. А потом продолжил: - Ну, так что скажешь? Он, конечно, каланча, но нас трое - мы как навалимся. Втроем-то. А?…
- А он хорош, - Саша перегнулся за стол и окинул Давида оценивающим взглядом с ног до головы. - Вы на него посмотрите: сам, один, морду бить не хочет, боится. А втроем - смелый, гляньте-ка… Как, говорит, навалимся!..
- Нет, я могу, конечно, - буркнул тот, - но втроем как-то результат будет более… предсказуемый.
- Это заслуживает тоста - засмеялся я, и мы сдвинули банки. - За предсказуемый результат!
А потом добавил:
- И не надо никому бить морду, да? Он не виноват, я сам виноват. Напридумывал себе… Ерунда это все.
Саша с Давидом переглянулись. Марлон постучал пальцем по крышке и сказал:
- Так не бывает, чтобы кто-то один был виноват. В таких делах всегда виноваты оба.
- В каких - таких? - я посмотрел на него.
- В таких.
- Нет никаких дел, - сказал я четко, снова оглядывая их по очереди, останавливаясь взглядом на каждом. - Не было и нет. Никаких дел. Это всего лишь кино - не больше.
Затем я сделал еще один большой глоток и сразу же, не останавливаясь, запрокинул голову и допил остатки залпом.
- И вообще… Пойду-ка я домой, тухлая какая-то вечеринка. А вы оставайтесь, вон Ульрикке уже в кондиции, едва на ногах стоит… Давай, Давид, - я ободряюще ему кивнул и отсалютовал пустой банкой, - я чувствую, тебе сегодня повезет.
Давид предсказуемо завертел головой.
- Подожди уходить, еще рано! - запротестовал Марлон. - Еще часик посидим, а потом можно ко мне - родители в круизе, так что весь дом в нашем распоряжении… Давай!..
Я похлопал его по плечу.
- Давай завтра, ладно? Завтра посидим - у тебя или у меня, в FIFA поиграем, а сейчас я пойду. И да, кстати…
Он вопросительно вскинул брови.
- А много еще вас таких, кто вынашивал коварные планы мести за мою поруганную честь?
- Нет, только мы.
- Ясно, - я усмехнулся. - Ну, спасибо, что ли… До скорого.
Я кивнул им на прощание и, стараясь не смотреть по сторонам, вышел из зала.
Комментарий к 4.
* Традиционный рождественский ужин, устраиваемый для сотрудников, аналог корпоративного вечера
** Mack Arctic - сорт пива, производимый пивоварней Mack в г. Тромсе
========== 5. ==========
Дом был погружен в тишину, родители спали. Моя комната находилась совсем рядом со входной дверью, это всегда было значительным преимуществом. Стараясь не шуметь, я снял обувь, скинул у себя одежду, а потом пошел в душ.
Лить воду без нужды в Норвегии - смертный грех. Почти такой же, как не сортировать мусор. За это сжигают на главной площади прямо под одобрительное улюлюканье толпы, которая потом радостно отплясывает на ваших обугленных костях, после чего прямая вам дорога в преисподнюю.