Несколько часов спустя, умытые, отдохнувшие и переодетые, они сидели за столом в капитанской каюте маркоманнского корабля. (Гафни находилась в госпитале звездолета; Замабал уже успел навестить ее, но принцесса еще не пришла в сознание).Звездолет тем временем оставил безымянную кислородную планету и теперь двигался в неизвестном направлении. Аттилий и Замабал, каждый на свой лад, сочли своим долгом предупредить владельцев пеквуремы, что кто-то в этой системе сбивает все звездолеты подряд (хотя в глубине души оставили маркоманнов в числе подозреваемых).
Хозяева сочли ниже своего достоинства предлагать гостям гражданскую одежду, поэтому оба офицера, римлянин и пуниец, красовались в маркоманнских мундирах; Аттилий с погонами андерлега и Замабал с нашивками оберцента. Увидев своего противника, военный трибун не мог удержаться от смеха:
– Вот теперь отчетливо видно, что я старше вас по званию!
– Идите к Молоху, господин "андерлег", – беззлобно отвечал пуниец.
– Я всегда знал, что в Карфагенском Флоте хромает дисциплина, но чтобы настолько… – нахмурился новоиспеченный андерлег.
– Прошу садиться, господа! – превал их разговор строгий, но вежливый голос. Оберлег Тервинг уже занял свое место во главе стола. За ним последовали другие офицеры.
– За Ее Величество Королеву! – провозгласил командующий, поднимая бокал.
– За Республику! – присоединился Аттилий. К нему опять вернулось хорошее настроение, и он был обязан что-нибудь испортить. Маркоманны проигнорировали его непристойное поведение. Замабал Карка промолчал. Над пуническим республиканским монархизмом не смеялся только ленивый.
– Позвольте небольшой вопрос, оберлег? – снова заговорил Аттилий, когда бокалы были отставлены и офицеры взялись за вилки. Тервинг даже не успел ответить, как римлянин уже продолжал. – Что делает маркоманнский корабль так далеко от Земли? Последний раз, когда я просматривал реестр вашего флота, в нем не было ничего крупнее межпланетной галеры. Конечно, вступление в войну на той или иной стороне могло гарантировать вам помощь союзников, но…
Маркоманнский генерал едва не подавился куском мяса.
– Разумеется, галактическая политика не ограничивается зоной влияния Большой Тройки, – невозмутимо продолжал Аттилий, – и незадолго до войны мы слышали о волнениях в аурентинских колониях, не говоря уже о Ханьском Космосе…
Тервинг вздрогнул и отложил вилку.
– Поэтому я не исключаю вариант, в котором вы не принимаете участие в нашей войне, но ведете собственную, – заметил военный трибун.
– Не обращайте на него внимания, – осторожно вставил Замабал. – Мы не так давно знакомы с три… с "андерлегом" Аттилием, но он всегда так себе ведет.
– Не смейте перебивать старших по званию! – рассвирипел Аттилий. Маркоманнские офицеры уже давно забыли про еду и с удивлением следили за этим странным разговором.
– Достаточно, господа, – дар речи наконец-то вернулся к Тервингу. – Боюсь, я не смогу ответить на все ваши вопросы, но я знаю того, кто сможет. Он должен присоединиться к нам с минуты на минуту.
– Мы будем весьма этому рады, – важно кивнул Аттилий.
– Говорите за себя, – прошипел Замабал.
И тогда распахнулась входная дверь, а все маркоманнские офицеры вскочили, как подброшенные катапультой. Карфагенский капитан решил последовать их примеру. Аттилий помедлил, но тоже встал. На всякий случай.
– Ваше Величество, добро пожаловать, – поклонился оберлег Тервинг, в то время как все прочие офицеры, пунические и маркоманнские, вытянулись по стойке "смирно". Кроме Аттилия, конечно.
– Вольно, господа, – прошептала королева и огляделась. – Трибун Аттилий? Равсаран Карка? Я рада вас видеть. – Она снова осмотрелась по сторонам. – Господа, оставьте нас. Тервинг, вы тоже останьтесь.
– Бедняги, они даже не успели поужинать, – пробормотал Аттилий, когда младшие по званию маркоманны потянулись к выходу. Пробормотал достаточно громко.
Когда в каюте осталось четыре человека, Вальке повернулась к своим гостям.
– Еще раз приветствую вас на борту "Правнука Слейпнира", господа. Полагаю, мы всем знаем, зачем вы прибыли в эту систему. Нам больше нет смысла притворяться и обманывать друг друга. – Ее глаза загорелись. – Там на всех хватит. Никто не уйдет обделенным.
– Товарищи, пройдемся по нашим планам в последний раз, – объявил император Квинт Марций Камилл.