Однако на следующую ночь, когда по Замоскворечью прокатилась волна облав и обысков, а злые и непривычно неразговорчивые полицейские, огрызаясь на любые расспросы, перерыли весь дом от подвала до чердака, причем явно больше интересуясь людьми, чем вещами, мадам Латур начала думать, что в ее руки залетела не простая пташка. На ту же мысль наводили и вещи, которые были одеты на молодой женщине — побитое молью облезлое пальто совершенно не вязалось с изящной сорочкой из тонкого батиста, оказавшейся под ним, и с дорогими, ручной работы ботинками…
Тогда, несмотря на все свое усердие, полицейские не смогли обнаружить надежно спрятанную за шкафами дверь потайной комнаты, куда Горошкин отнес незнакомку. А когда они покинули бордель, Эмма приказала устроить больную в своих комнатах. Не один час она просидела рядом, вслушиваясь в горячечный бред беглянки. Что-то терзало бедняжку. Она то металась по постели, выгибаясь, стискивая кулаки и бормоча что-то об убийстве и каре за него. То затихала, начиная жалобно спросить о помощи, защите и тогда упоминала имя, которое заставляло мадам задумчиво хмурить тщательно подведенные брови.
Из больницы, где лежал Олег, сообщили, что когда санитар менял больному простыни, тот застонал и, замерший над ним медбрат увидел, что у господина Иевлева задрожали веки. Чемесов только что вернулся, проводив Мишу до места его временного заключения, и тотчас устремился в больницу. Юрий Родионов уже поджидал его там.
— Юрка, неужели приходит в себя?
— Может и так, дружище, а может и наоборот.
— Как?..
— Из комы есть два выхода — к людям или к тому, кто ждет нас в конце пути…
— Типун тебе на язык.
— Вот спасибо! — Родионов возмущенно фыркнул.
Помолчали.
— Ну, как ты, Ванечка? К нам не заходишь. Агата волнуется.
— Я уж забыл, когда и дома-то был.
— По тебе это видно. Как твой лечащий врач…
Чемесов посмотрел на друга, и тот замолчал, так и не закончив свою фразу.
— Сегодня я отвез в тюрьму Мишу Румянцева…
— Бедный мальчик. Тебе удалось тогда уговорить Зельдина?
— Да.
— А тот подонок сознался?
— Господин Орлов-то? А зачем? Он прекрасно знает, что у нас нет доказательств.
— Вот ведь!
— Вот если бы Олежка очнулся.
— Я боюсь спрашивать, но… Об Александре Павловне ничего не известно?
— Нет. Обшарили все злачные места, бордели, трактиры, притоны, осмотрели подвалы и чердаки, проверили все больницы и морги, опросили околоточных, а уж те в свою очередь прошерстили свои участки вдоль и поперек.
— И ничего?
Иван лишь качнул головой.
— Да что ж за проклятая судьба у бедняжки!
— Пойду я. Вдруг какие-нибудь новости появились?
— Шел бы ты домой и выспался, как следует! На привидение похож. Глядишь, и голова бы лучше соображать стала.
— Не могу, Витенька.
Иван вернулся на службу еще более мрачным, чем был до получения известий о состоянии Олега. Сел за стол. Положил перед собой чистый лист бумаги, написал вверху «Орлов», поставил слева цифру один и задумался. Что у него было реально на этого мерзавца?
1. Похищение Александры — свидетельница Анна Сафронова (провести опознание).
2. Насильное удерживание графини у Кубасовой, которая по его же приказу опаивала ее наркотиками — свидетельница все та же Кубасова. Показания имеются.
3. Изнасилование —?
Иван зажмурился и просидел так довольно долго, пока не удалось немного успокоить боль в груди. А тогда дописал:
Недоказуемо без А.О. То же, касаемо убийства, избиения и т. п.
4. Избиение Румянцева —?
А) Косвенно — не отказался от факта в разговоре с Мишей.
Б) Быть может, извозчик или кто-то из приказчиков Пассажа смогут опознать? Вызвать!
5. Убийство Наташи Петренко — ничего.
6. Нападение на Олега Иевлева — ничего.
7. Убийство свидетелей в тюрьме — так же недоказуемо.
Иван осмотрел плод своих трудов, скомкал и с остервенением запустил в стену напротив. Если не случится чудо, мерзавец отделается легким испугом, потому что на самые серьезные преступления, несомненно, совершенные именно им, у Чемесова не было ни единого доказательства.
Александра очнулась в светлой, со вкусом обставленной комнате, которая опять-таки была ей абсолютно незнакома. Очень хотелось пить. Повернув голову, она увидела на столике у кровати стакан воды и жадно потянулась к нему, но рука была слишком слаба. Стакан выскользнул и со звоном разбился. Дверь в другом конце комнаты немедленно отворилась, и невысокая темноволосая женщина торопливо направилась к кровати Александры.