Поползновения грабителей высвободиться постепенно улеглись2.
---------------------------
1 — Чтобы не потерять.
2 — Вместе с отрягами — на дно каррака.
---------------------------
Еще один рубящий взмах пухлой, дрожащей от негодования ручки — и зеленым засветился и третий каррак с оставшимися на нем гребцами.
— Что с ними? — тревожно нахмурился Иванушка, разглядывая безжизненно осевших на скамьях отрягов.
— Спят, — хихикнул волшебник, и к удивлению своему вспомнил, что сие простое действие в последние полтора дня он не мог произвести без того, чтобы тут же не вспомнить добрым тихим словом всю еду, потребленную за тысячу лет. — Вот уж правду говорят — клин клином вышибают.
Но посерьезневший еще более царевич не обратил внимания на лирическое отступление вновь почувствовавшего вкус жизни мага.
— И что с ними теперь будет? — не пожелал сменить он тему.
— Повесят, — сначала угрюмо предрекла царевна, но через секунду передумала.
— Нет, не повесят. За борт бросят. Так практичнее.
— Да ты что, Сень! Так же нельзя! — возмущенно вскинулся Иванушка.
— Это почему же нельзя, муж мой разлюбезный? — кинула меч в ножны и уперла руки в боки Серафима. — Они нас грабят, убивают, жгут, а мы им что — в ножки за это им должны кланяться? По голове гладить? Жалованье платить? Ты еще предложи их до дому довезти и извиниться!..
— Нет, Сеня, ты меня не поняла. Не надо их по голове. И извиняться не надо. Вы просто возьмете их в плен, вот и всё.
— Их?!.. В плен?!.. Да на кой пень они нам сдались?! — забыла протестовать и искренне удивилась царевна.
— Во-первых, казнить пленных — негуманно… — терпеливо принялся объяснять свою позицию Иван, исподтишка косясь на выживших лесогорцев, кидающих на противника кровожадные взоры в ожидании окончания законоведческой дискуссии.
— Это ты им расскажи!!!.. — взбеленилась Серафима, в памяти которой еще свежи были рассказы синьгородцев о весенних набегах этого года и прошлых, и ожесточенно ткнула пальцем в застывших в зачарованном сне пиратов.
— …А особенно находящихся в заведомо беспомощном положении, — упрямо закончил Иванушка и недвусмысленно покосился на дружинников.
Те смутились, и мечи да топоры за спины попрятали.
Но не отступили.
— А, во-вторых, — не отступил и царевич, — общеизвестно, что данные индивидуумы и прочие их соотечественники своими действиями неоднократно наносили вам тяжелый моральный и материальный ущерб, а в соответствии с лукоморским законодательством это значит, что они же должны его отработать, и…
— Отработать?! Они?! — Серафима пропустила мимо ушей гуманитарную и юридическую подоплеку и уцепилась за единственное слово, поразившее ее до глубины ее лесогорской души. — Ты можешь представить их работающими? Да чтоб мне пусто было — они сами не могут представить себя работающими!.. Придется потратить десять лет только на то, чтобы объяснить им, что такое лопата, и еще лет тридцать — чтобы вдолбить1 теорию ее применения в полевых условиях!!!
— Если вы объясните им, что у них есть выбор — висеть или копать, я полагаю, они очень быстро попытаются представить себя работающими, — вмешался во внутреннюю политику Лесогорья Масдай. — Хотя я лично предпочел бы первое. И горячую печку в придачу.
— Да их же еще и охранять целыми днями придется, кормить, поить, селить куда-то!.. — пропустила мимо ушей намек шерстяного друга и снова бросилась в спор с головой Сенька.
— Цель плена — отыграться на агрессоре, какие бы при этом неудобства не испытывала пострадавшая сторона, — поучительно заметил маг-хранитель, важно подняв пухлый указательный палец к безоблачному небу. — А иначе, и впрямь, зачем тратить столько сил на их охрану, кормежку и прочие удовольствия?
— М-да?.. Хм… — заинтересованная, к тихому отчаянию Иванушки, чародеевой концепцией сведения счетов с разбойниками, а не его призывом к человеколюбию, сдалась царевна. — Но как мы их в этот плен повезем? Их же тут раза в три больше, чем нас.
— Я наложу на них одно простенькое заклятье… — сплел короткие пухлые пальцы в замок Адалет и обвел всех взглядом с таким видом, словно уточнял: "Простенькое только для меня, конечно."
— И что? — с подозрением покосилась сначала на отрягов, потом на воодушевившегося собственной идеей волшебника Серафима.
— Пока они не окажутся на берегу и под замком — не проснутся, — пояснил старик и, не дожидаясь одобрения, с энтузиазмом принялся за работу, словно наверстывая потерянные по вине морской болезни полтора дня.