Лукоморцы и маг переглянулись.
Терять два-три дня?..
— А, может, половину команды на каррак перевести, и дальше плыть?
— Не хватит на два корабля, — покачал головой старый моряк.
— Да?.. М-да-а-а… А…
— А…
— А сколько до Отрягии осталось отсюда? — первым озвучил посетившую всех и сразу идею Иван.
— Дня три. А при попутном ветре, как сейчас, и за полтора дошли бы, — добросовестно сверившись с картами, сообщил Антип.
— А так — шесть дней получается при плохом раскладе… — забыв сразу ставшие мелкими обиды, Адалет задумчиво почесал бороду. — Не можем мы столько времени терять.
— А как вы думаете, погода будет хорошая держаться? — как бы невзначай, отрешенно глядя в небо, полюбопытствовала царевна.
— НЕТ!!!.. — донеслось шершаво-отчаянное из-под тента, но было поздно…
Спустя полчаса, забрав свою долю припасов и одеял, маленький, но очень решительно настроенный отряд под руководством Адалета с помпой водрузился на ковер1.
Масдай, обманутый в лучших ожиданиях, отчаянно брюзжал и азартно предрекал грозы и бури, штормы и ураганы, громы и молнии, а также прочие неопознанные погодные явления — причем всё и одновременно, но настроя людей это изменить уже не могло.
Тепло попрощавшись с капитаном и командой, они раскинули на дрожащей от возмущения шерстяной спине карту и стали увлеченно прокладывать курс к своей цели.
От перемены средств транспорта конечный пункт их морского путешествия отнюдь не изменился: древний Хольмстадт, столица Отряжского королевства, ждал явления мага-хранителя блудному конунгу.
К негостеприимным берегам Хольмстадта экспедиционный корпус противников Гаурдака прибыл следующим вечером, когда пронзительный холодный ветер, словно ободренный наступающей с моря тьмой, стал еще более пронзительным и холодным2.
--------------------------
1 — Правда, помпу потом пришлось оставить — в последний момент Масдая удалось убедить, что затопление ему не грозит.
2 — Если, конечно, это было возможно, как ворчливо покашливая заметила Серафима, дрожа и кутаясь во все одеяла, покрытые сверху Ивановым кожухом, разукрашенным эффектно, но, увы, не по ста процентам поверхности, теплым мехом, и долго дыша — без особого согревающего эффекта — на подмороженные пальцы.
--------------------------
Иванушка, крепко обняв супругу сзади за плечи и упрямо убеждая себя, что делает он это исключительно для Сенькиного сугреву, с непроницаемым — или просто закоченевшим — лицом взирал на замаячившие на горизонте стального цвета скалы, сливающиеся в медленно опускающихся сумерках с яростно пытающимся сдвинуть их с места морем. Даже Масдай, теплолюбивая шерстяная душа, болезненно вздрагивал, страдальчески поджимал кисти и набирал высоту при каждой попытке разбушевавшихся валов допрыгнуть до его жесткого брюха.
И только Адалет сидел неподвижно и хмурился в никуда, словно не замечая ни взлетающих в темнеющее небо ледяных брызг неспокойного моря, ни не признающего обходных путей и продувающего всё и всех насквозь ветра, ни дрожащих и художественно выстукивающих зубами чечетку спутников, ни отсутствия покинувшей его еще полчаса назад ради легкомысленного гулящего борея шапки.
— Ну, и куда теперь? — недовольно пробормотал ковер, оказавшись, наконец, над долгожданной сушей.
Чародей, словно очнувшись ото сна, сморгнул, покрутил головой, обозревая при тусклом свете заступившей на смену луны сборище длинных одноэтажных неказистых домов, беспорядочно сбившихся на берегу Ледяного моря в группки, группы и группировки, и именуемое некоторыми лишенными воображения народами столицей, и ткнул пальцем на север:
— Там, дальше, есть бухта. А на берегу — таверны для моряков и воинов, собирающихся для набегов. Подойдет любая. Там…
— Дымно, шумно и неуютно, — кисло закончила за него предложение царевна. — Длинные обеденные залы, по которым гуляют сквозняки и пьяные отряги, и тесные холодные клоповьи питомники под полусгнившей соломенной крышей.
Возражений со стороны чародея не последовало, и Сенька поняла, что ее догадка попала в цель.
— Отчего бы нам сразу не завалиться в гости к этому твоему конунгу, уважаемый Адалет? — не упуская выпавшей из замерзших рук мага инициативы, проворно сделала она следующий шаг к вожделенному теплу и комфорту. — Ведь не ради удовольствия мы сюда в такую холодрызь приперлись — по делу международной важности. Вот и убьем двух зайцев одним стулом, как любил говаривать Шарлемань Семнадцатый. И отдохнем по-человечески, и о деле по-быстрому поговорим. Не знаю, как вы, а я чем скорее окажусь в Шатт-аль-Шейхе, тем лучше.