- Эй, крыса, вызови мне Долохова и побыстрее.
« Пусть наш русский друг, посетит Захарию Смита, заплатит ему там, сколько потребуется, и вызнает обстановку».
Глава 11
На завтрак Поттер явился, как всегда, с опозданием, изобразил светский поклон обоим сотрапезникам и обезоруживающе улыбнулся. Был он возбужден, доволен и под мышкой держал здоровенную стопку каких-то папок официального вида. Сложил свою ношу на хрупкий чайный столик у камина и уселся за стол завтракать.
- Милорд занят юриспруденцией? – церемонно поинтересовался Люциус.
- Именно ею он и занят, - прожевав, ответил Гарри. Он налил себе кофе и, с удовольствием отпив первый глоток, посмотрел на Малфоя, - я могу попросить вас называть меня просто Гарри, а то я чувствую себя, не слишком комфортно, с этими вашими политесами.
- Ну уж, тогда и вы называйте меня просто Люциус.
- Вы шутите, господин Малфой?
- Нисколько.
- Хорошо, раз вы настаиваете… - мальчишка пожал плечами, а Северус с интересом наблюдавший за разговором, только фыркнул.
- Профессор, и вы… Люциус, мы могли бы поговорить? Мне нужна ваша консультация и помощь, – спросил Гарри, закончив со своим кофе.
- Вы можете рассчитывать на нашу всестороннюю поддержку, - важно кивнул ему Малфой.
- Лорд Малфой, я не король Великобритании, а мальчишка, выросший до одиннадцати лет в чулане под лестницей. Я конечно могу поддержать разговор в подобном тоне, но… вы поймите… тогда для меня весь разговор теряет смысл. Есть проблема. Ее надо решать, а вы заставляете меня словесные кружева по вашим ушам развешивать.
- Чем мы можем помочь, Гарри? – вступил в разговор Снейп, которому стало жалко Люциуса, который смотрел на обоих недоуменно и обижено, - и не стоит пытаться переучивать Лорда Малфоя. Говорить по-другому он просто не умеет, что вы хотите – воспитание!
- Может, вы прекратите обсуждать меня, как будто меня здесь нет! – рявкнул Малфой.
- А вы говорите - не умеет. Умеет, еще как, умеет, - хихикнул Гарри. – Ладно, Люциус, простите меня, я просто…, - он задумался, и продолжил, - Мне не нужны подданные; ни вассалы, ни слуги. И с моей помощью, господа слизеринцы, вы карьеры не сделаете, хотя… кто вас знает, вы, говорят, и из песка веревки вьете.
- Мистер Поттер, вы хотели поговорить о деле, - прервал его размышления Снейп.
- Спасибо, профессор. Итак. Мне понадобится…, - он вытащил из стопки список и зачитал, - портключи: во Францию восемь штук, четыре в Швейцарию и один на остров Афон. Это можно приобрести, срочно? Насчет средств, я …
- На счет средств, не беспокойтесь, я думаю, что это вполне решаемо и портключи приобрести можно, но зачем?
- Здесь в тюрьме, содержится пятьдесят три человека, из них по прямому распоряжению главы Визенгамота восемнадцать. С ними мы будем разбираться отдельно.
- Вы хотите отпустить преступников? – удивленно спросил Северус.
- Именно этого я и хочу, эти двенадцать человек, осуждены за применение кровной магии, которая не является преступлением, нигде, кроме как у нас. А один… он действительно убийца. Убил жену, застав с любовником, но раскаивается и желает постричься в монахи на острове Афон. Кто я такой, чтобы мешать ему в этом? Вы же прекрасно знаете, господа, что настоящие убийцы заседают в своих «клубах по интересам» и пока неподсудны.
Маги помолчали.
- А остальные двадцать два человека? – осторожно спросил Снейп.
- Двадцать один, - поправил его Гарри, - одного я вчера убил. Они выразили желание остаться здесь. Им пока некуда идти.
В сердце Северуса что-то кольнуло, «ну вот, и этот тоже…» и не то, чтобы тоска, но что-то очень похожее на это, вновь подняло голову в душе зельевара.
- Профессор, вы пойдете сегодня со мной? – спросил его Гарри, - Эта категория государственных преступников, содержалась на нижних ярусах, и я думаю, у всех должны быть проблемы со здоровьем.
Зельевар только сухо кивнул.
В первой камере в подземельях они нашли сухонькую древнюю старушку, которая куталась в потерявшее цвет тряпье, но выглядела и пахла на удивление приятно.
- Ты, что ли, Ричардсона убил, - с ходу, в лоб спросила старуха у Гарри, тот поморщился, но ответил:
- Я, матушка.
- Спасибо тебе, сынок, это было очень милосердно, его камера тут, надо мной, я спать не могла, так жаль его было. Он сначала стонал, а уж дня три кричал от боли, и никто к нему не заходил. Значит отмучился, сердешный. Бог видит, сынок, ты сделал доброе дело.
Северус увидел, как мелькнула горечь и боль в глазах подростка, и ему стало нестерпимо стыдно.
- Я не хочу говорить об этом, матушка. Давайте лучше о вас поговорим, а вот доктор вас посмотрит, вы позволите?
- Чего же не позволить, пусть посмотрит. Скажи мне, сынок, там на воле светлейшего пристукнул кто-нибудь, что про нас, грешных, вспомнили?
- Нет, матушка, еще нет.
- Жаль…, - пожала сухонькими плечами старушка, - Так о чем, сынок, ты спросить хотел?
- Тут, в вашем деле, даже имени вашего нет. Ни имени, ни статьи по которой вы осуждены.
- Так и не может быть там никакой статьи, потому как и не совершала я ничего такого, а имя… когда-то Верой Андреевной Долоховой величали, но только давно это было. А в Азкабан, меня еще в шестьдесят третьем по доносу победителя Гриндевальда посадили. Поместьице ему наше приглянулось, а продать я отказалась, вот и…
- Гарри, тут целый букет заболеваний на фоне магического и физического истощения. Надо срочно ее к нам наверх! – Северус и не заметил, что назвал парня по имени.
- Я еще тебя переживу, лекарь! – ответила на эту тираду старуха.
- Обязательно переживете, - подтвердил Гарри, подхватывая на руки невесомое тело, - Только глаза прикройте, а то на дворе солнце яркое, может ослепить с непривычки.
- Сынок, так я уже года четыре ничего не вижу, ослепла.
Северус видел, как сверкнули гневом нечеловечьи глаза, и поежился: «кажется у Гарри появился новый счет к директору».
Они устроили несчастную женщину в покоях Гарри и поручили ее домовикам.
- Скажите мне, профессор, может и не нужен этот гребаный магический мир, раз здесь возможно ТАКОЕ? Это же… у меня просто нет слов.
- Наверное, поэтому ему и понадобился Дракон, чтобы такого больше не было, - тихо ответил Северус.