В любом случае остановились мы за три коридора до цели. О чём и объявил Дирк. И десант принялся заворожённо оглядываться.
— Ребята, а ведь это тот самый коридор?
— Точно. Дирк, это ведь отсюда вы начали продираться к Кейду?
— Отсюда.
— Впечатление, что я уже был здесь.
— Не был, а видел. Никакого дежа вю. Сон Имбри.
— Кому сны, а я жрать хочу.
Десант признал заявление Барракуды справедливым. Кто его знает, что ждёт нас через два-три поворота, а не ели давно. При взгляде на страдающего Барри я и Ник без вопросов поделились питательно-витаминными пластинками с Матвеем и Батисом. Успокоенный, сириусец зачавкал своим провиантом.
Дыхание наконец успокоилось. Разгорячённый народ жевал и негромко перебрасывался репликами. Мы рассказали про Иллариона и его семью, про надпись на доме… Майор философски пожал плечами.
— Если взлететь так и не удастся, будем искать выживших по городу.
— Мясца бы, — мечтательно сказал Барри и рыгнул.
— Ты к чему это, Барри? — ласково спросила Бланш. — Типа, зверья вокруг полно, можно перейти и на натурпродукт?
Снисходительный к примитивной женской логике, Барракуда наставительно сказал:
— Слушать лучше надо! Ата вон рассказывала: у старика сын со своей женщиной на охоту ходил до этой самой Чумы. Эй, Дирк! Есть такое?
— Было. И далеко ходить сейчас не надо. Я же говорил: настоящего зверья в городе много. Перебираются потихоньку из лесов.
— Судя по посторонним высказываниям, пора в путь-дорогу, — заметил Брент. — Дирк, сколько до главного коридора? Если бежать, не слишком напрягаясь?
— Минуты две.
— Барри, будь добр…
Барракуда опять осмотрел нас весьма добросовестно и как-то даже разочарованно объявил, что никто не помрёт. Правда, его скользящий взгляд буквально на секунду задержался на мне. Этого было достаточно, чтобы внимательно следивший за ним Имбри немедленно встал за моей спиной. Закипая, я обернулась.
— Он ничего не сказал!
— В нашей паре решения принимаю я.
Слава Богу, наших реплик уже никто не расслышал.
Как ни странно, майор уступил место "тройке" Мида. Четвёрке — с Матвеем. Может, оттого что, пристроившись ближе к сыну, Иорданец так засиял, что Брент на первоначальную расстановку сил махнул рукой. Тем более — коридор широкий. Тем более — профессиональные военные всё равно придерживались оборонно-защитного распорядка в кажущейся безалаберной толпе.
Вот так, потихоньку, мы и добрались до основной лаборатории комплекса.
Наблюдения из-за угла показали: за прозрачной стеной в лаборатории есть тусклый свет ("Аварийка", — хмыкнул Дирк) — и люди.
Оллфаги облетели весь коридор до тупика.
— Чисто, — сказал Матвей, следя за лицом Батиса.
— Дирк, — позвал майор. — Начни ты. Если люди — служащие лаборатории, пусть они лучше сначала увидят знакомого человека.
— Один раз они меня не пустили.
— Ты выжил и вернулся. Поверят.
Дирк брезгливо дёрнул уголком губ и, взглянув на Рустама, пошёл к двери. Рустам, с неопределённым выражением лица, медленно вытёр ковшеобразные ладони о штаны.
Люди за прозрачной стеной застыли — и от этого движения я судорожно сглотнула. Несмотря на плохое освещение, всё вдруг стало настолько знакомым, словно память взяла ключ и деловито открыла первую дверцу. Кто-то положил руку на моё плечо. Матвей. Ник глянул искоса, но промолчал.
Как во сне, Дирк медленно поднял ладонь. И снова сенсоры не сработали. И снова к двери медленно стали собираться люди. А в отдалении стоял Аугустус Кейд и качал головой, пока двое в полувоенной форме горячо что-то говорили ему.
— Мои ребята — в тот день дежурили на нижних этажах, — сказал Дирк подошедшему Бренту. — Что будем делать?
Брент с явным раздражением некоторое время следил, как охранники уговаривают Кейда, затем повернулся ко мне.
— Ата, вы с Батисом можете переправить оллфагов за стену?
— Легко! Батис?
Мальчик-драко кивнул, высокомерно вздёрнув подбородок. Затем ткнул себя в грудь — жест, который никак нельзя объяснить иначе, — сам! Ну, что ж, я понимала его: ему показали убийцу его братьев.
Он даже не пошевельнулся.
Не стеклянно-поблёскивающая, как в дневном свете, а серебристая — волна крыланов будто прострелила прозрачную стену и превратилась в сумасшедший фонтан, мечущийся вокруг завопившего от неожиданности Кейда. Двое охранников шарахнулись от доктора. Один, восточного типа, узкоглазый, обернулся к нам. Дирк ладонью плашмя ударил по двери. Узкоглазый, лишь раз оглянувшись на Кейда и суматошно бегающих по помещению перепуганных людей, большими прыжками рванул к нам. Второй охранник — за ним. Не знаю уж, как именно была заклинена дверь, но открывали её в четыре руки — сверху и снизу.
Дирк хотел было войти первым, но взглянул на Брента и посторонился. Майор, с окаменевшей физиономией, заложив руки назад, перешагнул порог и встал неподвижно — статуей грозного Командора.
Сразу сообразивший ситуацию, Батис отозвал птиц. Нескольких оставил при себе. Оллфаги обсели его плечи, и мальчик, опустив глаза, чуть улыбался: ему явно нравились ошеломлённые глаза охранников.
Майор тоже умел ловить моменты. В какой-то миг в помещении будто кто-то нажал на выключатель — и всё стихло. Брент рявкнул:
— Военная полиция! Всем оставаться на местах!
Часть десанта — те "тройки", которые в основном укомплектованы военными, — вместе с примкнувшими к ней Дирком и Рустамом скользнула в лабораторию и заняла такие места, чтобы удобно было держать всех под прицелом. Мы, наша "тройка" с Батисом и "тройка" Мида с Иорданцем, остались в коридоре. Ничего — благодаря прозрачной стене, зрелища парадного входа майора в лабораторию мы не пропустили. А тот, почему-то величественно огрузневший, чуть склонившийся вперёд, покрутил головой и зашагал, не расцепляя рук за спиной, к доктору Кейду.
Аугустус Кейд, тощий, почти полностью лысый, постоял немного и пошёл в сторону, сел за стол, уставленный пластиковыми контейнерами для ампул или образцов. Даже мы хорошо видели, как первоначальный испуг переходит в маску "Здесь начальство я!". И постепенно я поймала себя на странном ощущении личного покоя: не осталось ненависти и жгучего желания вот так вот просто взять, поднять какое-то оружие и выстрелить. И — будь что будет потом… Это прошло.
— Я майор Брент! Вы доктор Кейд? — рявкнул Брент, наклонившись к тщедушной фигуре за столом.
— Я! — рявкнул тот в ответ. — Какого дьявола вас так долго не было?!
Секундная пауза майора: он переваривал поведение Кейда. И заговорил тоном ниже, но с отчётливой насмешкой:
— Если вы надеетесь на немедленный выезд с Персея, то лучше вам представить, что нас нет и сейчас!
Доктор Кейд откинулся на спинку стула. Тоже переваривал.
— Зачем же вы здесь?
— На данный момент наша задача — переправить уцелевших сотрудников комплекса в безопасное место. Чем мы сейчас и займёмся.
Лица "уцелевших сотрудников", испуганные, напряжённые, просветлели. Люди было задвигались — и вдруг замерли, уставившись на хозяина лаборатории, как кролики на удава. Тот, не шевелясь и не глядя ни на кого, кроме Брента, отчеканил:
— Никто никуда не будет переправлен. Все останутся здесь и продолжат работу. Я не могу оставить без контроля содержимое моей лаборатории. Оно слишком ценно. Поэтому вы, майор Брент, оставите мне вооружённую охрану и будете менять своих людей каждые сутки. И будьте добры обеспечить нас продуктами питания!
Майор пробовал мирно уговорить его, рассказав о бродящих вокруг комплекса "акулах" и оборотнях. Но мы все видели, как сникают плечи служащих лаборатории, а один из охранников, стоящий рядом с нами, с досадой прошептал:
— Зачем майор сказал об "акулах"? Теперь этот заставит…
Не дослушав, я обошла его и направилась к Бренту и Кейду.
Услышав шаги, Брент оглянулся. И даже смог машинально улыбнуться мне.
— Доктор Кейд, у меня к вам вопрос, который я хотела бы задать в комнате, где нас никто не услышит. — Он открыл было рот, но я быстро добавила: — Я одна из тех, кого похищали ваши люди для экспериментов.