- Ну и тварь же ты.
А потом со всего размаха запустила фужером в стену. Осколки стекла брызнули в разные стороны, а я пошла к двери. Витька меня не остановил, поэтому я в том же темпе дошла до нашей с Лизой комнаты, рывком распахнула дверь и застыла на пороге. Света сидела в полукресле, держа на руках довольную Лизу. Она оглянулась на дверь и слегка отпрянула.
- Лариса Львовна, что с вами? На вас лица нет. – спросила она.
- Оно осталось там, в столовой. – туманно ответила я и, подойдя, забрала у нее Лизу.
- Вам что-нибудь нужно? – растерянно спросила Света.
- Нет, можешь идти. – сказала я, поворачиваясь к ней спиной.
Она пошла к двери, потом повернулась и сказала.
- Лиза поела.
Я промолчала и оглянулась только тогда, когда услышала звук закрывающейся двери. Нас с Лизаветой оставили одних. Я опустилась на кровать, прижала к себе дочь и зашептала.
- Ничего не бойся, Лизанька, я с тобой. Скоро мы отсюда выберемся, увидим папу. Он так обрадуется. А плохого дядю накажут, вот увидишь.
Лиза пристроила голову на моем плече и слушала успокаивающее бормотание, которое предназначалось скорее мне, чем ей. Сейчас я уже не была так уверена, что нам удастся выбраться из этого дома самостоятельно. Первый порыв ярости прошел и я начала шевелить мозгами. Ситуация в корне поменялась – из ненормального придурка Виктор враз превратился в опасного убийцу, что, конечно, не исключало, что придурком он тоже остался. Но ни в коем случае нельзя было его недооценивать, ведь когда-то он считался не последним учеником в нашем сильном классе. С мозгами у него всегда было в порядке, только вот применяет он их совершенно не в том направлении. Но это мое мнение, Витька наверняка думает иначе.
Нужно искать пути к спасению. Витьку видеть совершенно не хочется и поэтому есть вместе с ним я больше не буду, мне просто кусок в горло не полезет. Настою, чтобы еду приносили прямо в комнату, но спрятать от него Лизу не получится - это я понимала отчетливо. Он, по какой-то причине, любит мою дочь и я буду вынуждена терпеть его присутствие в нашей спальне, когда ему взбредет в голову пообщаться с Лизой. Ладно, завтра я все еще раз обдумаю, а сейчас у меня просто голова раскалывается от пережитого за сегодняшний день.
Лиза уже уснула у меня на плече. Как хорошо, что у нас с Сашкой такой спокойный ребенок. Я уложила дочку в кровать, попыталась закрыть дверь в комнату, чтобы избежать неожиданных визитов, но изнутри никакого замка не оказалось. Тогда я плюнула на все эти условности, переоделась в ночную рубашку и погасила свет.
Последней моей мыслью, прежде, чем я заснула, была мысль: «Сашка, найди нас, пожалуйста».
ГЛАВА 7
Александр Сазонов ехал домой в легком волнении – куда-то подевались Ларка с Лизаветой. Домашний телефон не отвечает, теща Ольга Николаевна сегодня с Ларисой не разговаривала, ну, а его матери вообще звонить бесполезно. У них с невесткой были сильно натянутые отношения, которые даже не исправило рождение Лизаветы. Саша передернулся, представив, что наговорила бы ему мать про Ларису, знай она, что Лизу рожала посторонняя женщина. И не важно, что биологически ребенок был только их и ничей больше, мать не приняла бы никаких аргументов. Она итак давно уже намекала на Ларкину несостоятельность, как женщины. Странно, почему ей не пришло в голову, что виноватым может быть он, ее сын? Очевидно, для этого требовалось несколько большая доля самокритичности, чем была у матери.
А ведь он чуть не рассказал ей об Анне Глотовой и вообще обо всем, что они с Лариской вместе затеяли. На какое-то время ему показалось, что о таком важном деле, как ребенок, будущая бабушка должна знать обязательно. У него еще, помнится, мелькнула мысль, что с тещей пусть сама Ларка решает, а своей матери он расскажет.
Жена, как это случалось всегда, почувствовала его метания и тем же вечером организовала задушевный разговор за бокалом шампанского. Они позволяли себе иногда по вечерам выпить под хорошую закуску. В один вечер это были горячие, густые щи, и тогда они оба пили холодную водку из морозилки, весело поглядывая друг на друга слезящимися от спиртовых паров глазами. В другой – салат из крабового мяса, который они запивали дорогим белым вином. В тот вечер на столе стояла открытая коробка шоколадных конфет и консервированные ананасы в стеклянной вазочке.
- Я понимаю тебя, Сань. – говорила Лариса, поглаживая пальцами запотевшее стекло фужера. – Очень не хочется что-то скрывать от родителей, но это не только наш секрет. Подумай о ребенке.