- Ты не подумала про Энтони. С ним что делать?
- Возвратить ему долг в обмен на молчание.
- Думаешь все так легко?
- Нет, - я устало положила голову на подушку. - Все слишком тяжело и серьезно. И весь мой идиотский план кажется просто утопией. Но еще раз повторю - она моя мать.
25
Киру выписали первой. Я предлагала пожить ей у меня на квартире, чтобы ни сталкиваться с мамой или поехать к родным. Она отказалась, заявив, что не будет волноваться. Все подробности данного дела мы, конечно же, утаили. А то не дай Бог еще придушила бы мамочку подушкой ночью в состоянии мести.
Обстановка в доме пусть и не была спокойной, но хотя бы никто не ссорился и не скандалил. Я съездила к отцу на работу и переговорила с Павлом Николаевичем. Он долго думал и дал свое согласие стать адвокатом. Про бумаги на Горского умолчала. Вполне возможно он знал про них и сам, но я решила ни к чему делиться всем на свете. Кто знает, кому можно доверять, а кому нельзя.
Мама вела себя тише воды ниже травы. Очень надеюсь, до нее, наконец, дошла вся серьезность ситуации и чем чреваты, могут быть последствия. Она выходила из комнаты только на кухню. Бледная, осунувшаяся. Постоянно интересовалась лишь самочувствием отца и поисками Энтони.
Наконец выписали и отца. Кира суетилась все утро, наготовив кучу разных блюд. Она сильно волновалась, не зная, как сообщить о своей беременности. Роман ее успокаивал.
- Он будет рад, вот увидишь. Это же счастье, когда ты узнаешь о ребенке от своей любимой.
Я покосилась на него, еле сдерживая улыбку. Интересно, дойдут ли наши отношения до такого момента? И что вообще нас ждет в будущем? Хотелось побыстрей уладить все дела и улететь. Я и так была ему благодарна, за что не бросил, за то, что отодвинул на второй план работу и поддержал в такой трудный момент. Не испугался, не сбежал, а подставил свое крепкое мужское плечо.
- Хватит пялиться на меня и мечтать, - Роман сгреб меня в охапку и, не стесняясь, поцеловал. - Пора ехать в больницу.
Я засмущалась, чувствуя, как загораются щеки. Хорошо, что он не умеет читать мои мысли.
- И ничего я не мечтала, - притворно возмутилась я. - Это ты тут разболтался.
- Уже и поболтать нельзя. Вредина какая.
- А то.
Ехали в больницу втроем. Оставлять Киру наедине с мамой я не решилась. Пусть та и затихла, а кто знает наверняка, какие мысли роятся в ее голове. И так дел наворотила, не расхлебаешь.
Отца вывезли на каталке. Кира бросилась ему на шею и расплакалась. Пришлось силой оттаскивать ее. И я не знала за кого беспокоиться больше за него или за нее. Отец был бледен, но глаза сияли счастьем.
- Так рад вернуться домой. Больничная еда меня доконала. То нельзя, это нельзя, - пожаловался он.
- А я как раз приготовила твои любимые блюда, вот только и вправду может много чего тебе пока нельзя. Но ничего, я приготовлю то, что можно. Ты не волнуйся, - затараторила Кира.
- Ну, уж нет, - возразил он, - хватит, нормально поесть хочу! А то совсем сил нет никаких.
Мы дружно засмеялись.
- Надо только полезное, - продолжила Кира, - будем правильно питаться оба. - Ребенку нужны здоровые родители.
Все притихли. Отец не сразу понял, о чем речь, а Кира прикрыла рот ладошкой, понимая, как проболталась только что. Повисла пауза.
- Ты хочешь сказать… - начал он, запинаясь, - Кира… не молчи…у нас будет ребенок???
Я еле сдержалась, чтобы не вставить свои пять копеек и не заорать радостно " Да у меня будет братик или сестричка! Поздравляю!"
- Олег, я, - Кира растерялась, не зная, как быть.
Не так она видимо представляла этот разговор, да вот деваться теперь было некуда.
- Да, - сказала она, немного осмелев, - у нас будет ребенок!
Я обернулась посмотреть на реакцию отца. Тот сидел с минуту, огорошено пялясь на нее, а потом на его лице расцвела широченная улыбка. Я и не знала, что отец умеет так улыбаться.
- Любимая, - выдохнул он, прижимая ее к себе, - спасибо.
Надеюсь, теперь сомнений в его голове не будет.
Отец выслушал меня спокойно, не прерывая, не пытаясь возразить или возмутиться. Потом долго молчал, обдумывая мой план действий. Мне казалось, это молчание затянулось до бесконечности. И уже стала сомневаться в его поддержке. Потом он также молча поднялся и подошел к окну.
- Я понимаю твое желание уберечь мать, - наконец сказал он. - В тот вечер сам не ожидал такого поворота событий. Сам виноват. Не нужно было светить оружием, как не нужно было соглашаться на весь этот фарс. Ты была права… а я как мальчишка глупый, повелся на ее слова льстивые, Киру вон обидел и вон как всё обернулось. Но я согласен с твоими словами. Я еще не рассказал следователю, как все произошло в кабинете.