— Да нет, ничего. Просто я целый час в этих бумажках ковырялся, а всего-то и надо было что у тебя спросить.
— Молодежь всегда стариков недооценивает, — повел плечом отец. И спросил сделанным равнодушием: — Ночевать ты не останешься, правильно я понимаю?
— Па-апа, — протянул Ярослав с виноватым видом, ну ты же все понимаешь…
— Понимаю, кто же спорит. Нет, Славик, ты не думай, я не против, Лариса — хорошая девочка, просто… одиноко мне здесь одному.
— Папа, — Ярослав обнял отца, прижался щекой к его щеке, — ну прости, я действительно веду себя по-свински! Я завтра останусь, ладно? Пап, я все понимаю, честно, только поделать ничего не могу!
— А я тебя предупреждал, что она опасная женщина.
— Нет, пап, она не опасная, она другая, она… как тебе сказать, она…
— Знаю, нежная и удивительная, — проворчал Герман Александрович. — Ладно, пусть будет завтра.
Через неделю Володя поймал Ярослава по сотовому.
— Где тебя носит? — орал он. — Я твои деньги пытался сэкономить, но тебя же нигде не найдешь!
— Некогда, — коротко ответил Ярослав. — Мотаюсь по заказчикам, живу на два дома. А ты что хотел?
— Ничего особенного, просто узнать, как дела. В милицию ходил?
— Нет. Знаешь, по-моему, все кончилось.
— В каком смысле кончилось? — не понял Володя.
— В смысле, что ничего больше не происходит. Никакой слежки, никаких морд подозрительных вокруг. Не с чем в милицию идти.
— Оно, может, и неплохо, если действительно кончилось. Слушай, давно, наверное, нужно было так сделать, надавали им по морде, они и отстали от тебя.
— Ну, если кому там по морде и надавали, так это нам, — усмехнулся Ярослав. — Или ты не помнишь уже?
— Не-а! Я такие глупости в голове не держу! Вот еще, помнить, кто и когда мне глаз подбил… Ладно, раз все хорошо, значит, хорошо. Счастливо!
— Счастливо. — Ярослав нажал кнопку. Почему, интересно, если все кончилось и все хорошо, он продолжает беспокоиться?
— Люблю грозу в начале мая! — пропела Лариса, выглядывая в окно.
Гроза была просто загляденье. Темные тучи затянули небо так плотно, что на улице практически стемнело, хотя еще и шести не было; молнии сверкали каждые пять минут, а гром грохотал так, что звенели фужеры в серванте. А уж какой хлестал дождь! Обычно такого дождя больше чем минут на двадцать не хватает, но этот лил уже больше часа все с той же силой и останавливаться не собирался. Какое счастье, что по субботам в колледже нет занятий! Все-таки пятидневная неделя в современной школе — это величайшее достижение цивилизации! А по поводу частных учеников… Только что отзвонилась последняя девочка из шестичасовой группы. На безупречном английском она извинилась и попросила разрешения пропустить сегодняшнее занятие в связи… она это очень тщательно выговорила: «с неблагоприятными погодными условиями». Лариса, на английском же, разрешила и дала задание на завтра. Распрощались они с церемонностью настоящих уроженок Туманного Альбиона.
Неожиданно оказавшись совершенно свободной, Лариса устроилась на широком подоконнике и любовалась рекой, бурно текущей по асфальту. Ярослав придет еще не скоро, он предупредил, что раньше восьми сегодня не освободится. Забавно, она так привыкла к нему, кажется, начинает воспринимать как свою собственность. Почти жена. Нет, второй раз она этой ошибки не сделает. Странно только, что Ярослав все чаще заводит разговор о браке, он же вроде не из тех мужчин, которые женятся. Да и зачем это ему? А может, заговаривает только потому, что она отказывается обсуждать эту тему? Интересно, если намекнуть, что она в принципе согласна, он сразу сделает вид, что все это были невинные шутки, или действительно?… Нет, лучше не экспериментировать. Безопаснее.
Дверной звонок заверещал так, что Лариса едва не слетела с подоконника. Странно, неужели она ошиблась и кто-то из учеников все-таки явился? Не иначе на байдарке приплыл.
Но это был не ученик, на лестничной площадке босиком стояла абсолютно мокрая Людмила с босоножками в руке.
— Зараза, зонтик с утра не взяла, — вместо приветствия, сказала она, — а тут дождик пошел. К тебе можно?
— О чем речь! Давай сразу под горячий душ, замерзла, небось?
Люська выразительно клацнула зубами и, стягивая на ходу облепившую ноги мокрую юбку, двинулась в ванную комнату.
— Сейчас я тебе полотенце принесу, — сказала ей в спину Лариса и покачала головой; — Зонтик? Да по такой погоде акваланг надо брать, а не зонтик.
Через полчаса отогревшаяся, порозовевшая Люська, в Ларисином махровом халате, вошла на кухню: