— Чувствую себя как подруга подпольщика, — вздохнула Лариса, проводив милиционера к остальным. — У них там тайное собрание, а мы следим, чтобы царская охранка их не застукала.
Наконец дверь в кухню открылась. Первым вышел Герман Александрович.
— Ну что, девочки, готовы? — спросил он, потирая руки. — Поехали?
— В мою «девятку» все не влезут. — Слегка побледневшая Наталья быстро пересчитала заполнившую комнату компанию и добавила упавшим голосом: — Десять человек. И еще вещи…
— У нас «Газель», — успокоил ее представитель охранного агентства, кажется, тот, что назвался Сашей, — поместимся.
— Тогда что ж… — Наташа пожала плечами и встала — Тогда поехали.
На даче, разгрузив «Газель» и побросав все мешки и сумки посреди комнаты, все отправились знакомиться с территорией.
— На рекогонсцировку — важно заявил Володька.
— Рекогносцировку, — тихо поправила Наталья.
— Это не принципиально, — отмахнулся он.
Вообще-то показать окрестности попросили профессионалы — Одиноков с Андреем Васильевичем (Саша с Витей молчаливо при этом присутствовали). Но Ярослав с Володей и Герман Александрович, разумеется, увязались за ними. Лариса, начавшая было разбирать сумки, немедленно решила, что глупо заниматься этим одной, пока остальные гуляют на свежем воздухе, и присоединилась к компании Впрочем, ненадолго. Она восторженно замерла у одного из немногих действительно ухоженных на этом участке мест — у грядки с темно-синими, необыкновенно рано распустившимися в этом году ирисами.
— Наташка, какая прелесть! Можно, срежу несколько цветочков?
— Да ради Бога, — откликнулась хозяйка, — садовые ножницы в коридоре, на гвоздике висят.
— А во что поставить есть?
— Там на полке банки пустые стоят, а воду в пластиковом баке на кухне возьми. — И пояснила уже для всех: — В нем мы воду для всяких хозяйственных нужд держим. А за питьевой надо к скважине идти, это дальше по улице. Мы в этом случае обычно через заднюю калитку выходим, сейчас я покажу.
Она повела мужчин между довольно беспорядочно стоящими кустами крыжовника к зарослям низкорослой вишни.
— М-да, калиточка… — вздохнул Андрей Васильевич, разглядывая хилую рамочку с несколькими поперечными дощечками.
— Мы ее на палочку запираем, — извиняющимся тоном сказала Наташа. — Все равно вишня так разрослась, что с улицы, если не знаешь, калитку не найдешь. А потом, если кто захочет на участок попасть, так его и забор не остановит, так ведь?
— М-да, заборчик… — снова вздохнул Андрей Васильевич.
Сетка рабица, по которой сантиметров на десять от земли уже поднялось какое-то вьющееся растение — не то фасоль, не то просто вьюнок, — не могла явиться серьезным препятствием для человека, желающего понаблюдать за тем, что происходит на участке. Тем более не остановила бы она и вооруженного Карманова, вздумай он сюда заявиться.
— А я, между прочим, и не говорила, что у меня тут неприступная крепость, — немного обиженно сказала Наталья. — Я так поняла, что главное сейчас — им всем из города убраться?
— Разумеется. — Одиноков широко улыбнулся и, сделав шаг, загородил от нее кислую физиономию хозяина «Грифона». — Наталья… э-э… простите?
— Да просто Наташа, — махнула рукой она.
— Так вот, Наташа, вы совершенно правы, преступникам никакой забор не помеха…
— Просто хотелось бы иметь перед глазами что-нибудь поубедительнее, — вынырнул из-за его спины Андрей Васильевич.
— Ага, бетонную стену высотой в три метра и с колючей проволокой поверху, — съязвила Наташа.
— А по проволоке ток, — подсказал Ярослав.
— Битое стекло еще хорошо в бетон вмазать, — внес свою лепту Герман Александрович.
— И вышки с часовыми по периметру, — мечтательно закатил глаза Андрей Васильевич, ничем не показывая, что заметил хоть каплю сарказма в высказанных предложениях. — А что, нормальный дачный домик, мечта садовода, можно сказать.
— Про овчарок забыли, — добавил Одиноков. — Ладно, поскольку ничего этого нет в наличии, будем рассчитывать, что Карманов, так сказать, потеряет след. Он будет искать Ярослава Германовича в городе, а мы тем временем тоже будем работать. Надеюсь, что сумеем произвести арест в самые ближайшие дни.
Вернулась довольная Лариса, сообщила радостно:
— Ирисы просто обалденные, прямо махровые! Наташка, где ты такой сорт нашла, по пять — семь бутонов на одном стебле! А банки у тебя стоят только майонезные и семисотграммовые, в жизни я так коротко цветы не обрезала! Слушай, а что они так воняют? Пришлось окно открыть, иначе с ними невозможно в одной комнате находиться.