- Что это за отвар?! Ты, хочешь отравить меня!? - Это чай, милостивый господин. - раболепно залепетал хозяин, складывая пальцы в замок и постукивая ими по кончику своего крючковатого носа - лучший, что у нас есть, для самого почётного гостя, которого мог привести сюда, этот чудный день. - Я просил прозрачной воды, или ты собственного языка не знаешь? - Сейчас же всё будет исправлено. - Сказав, он не разгибая спины удалился. Ирда, же привыкла к напиткам южан, и с удовольствием пила солёный ещё дымящийся отвар, маленькими глоточками, запивая тушёные ростки. Несмотря на головокружение от голода, она ела осторожно, тщательно пережевывая каждый кусочек. После своего третьего освобождения, изголодавшаяся, она накидывалась также, как спутник делал сейчас. Скручивающие боли в животе вскоре после этого научили её более ответственно подходить к еде. После того, как мысли стали приходить в порядок, Ирда, заговорила:
- Откуда ты знаешь язык Атюр? - Моё племя их постоянно грабило - бесхитростно ответил варвар - а, не зная языка, трудно спросить «все ли тайники обчищены?». - И расплылся в довольной улыбке. Нельзя сказать, чтобы это откровение, обрадовало девушку. В голову стали закрадываться мысли и сомнения, но до того, как она поняла их суть, Бор, уже сам начал расспрашивать Ирду: - А сама, откуда знаешь? Ты же не южанка. - Нет, я далеко с востока. Я, знаю много языков. Им меня научило сестринство. - Ещё один культ? Для кого взращивали? - Наоборот. Хотели уберечь. - Но не уберегли же. - На нас напали, кочевники. Их было больше, они были сильнее, они знали, где мы прячемся. У сестёр не было шанса. - Вот и я, о том, же. Хотели бы сберечь, отдали бы на защиту мужчинам. - с сытостью к варвару пришла и болтливость.
«Мрачным, он мне больше нравился» - подумала Ирда. Всё-таки, девушка начинала соглашаться с Варваром, в том, что им не по пути. «Ошибкой всех мои пленителей было то, что они всегда ставили на силу. Могущество магии, массивность монстра, многочисленность войск, и всегда проигрывали, столкнувшись с превосходящей силой героя. Нужен другой путь» - с насыщением мысли девушки стали идти быстрее. «Единственный раз, когда герой сдался, это было не заклинание, и не оружие, это была Она» - Воспоминания о Султане, снова омрачили её лик. Варвар отодвинув последнюю тарелку, заполненную обглоданными костями, и громко стукнув кружкой о стол, промолвил: - Они, уже должны были понять, что их убийцы не вернуться. - И что из этого? - Начнут рыскать. Тебе надо бы скрыться. - Зачем? Ты же прямо сейчас отправишься крушить, обезглавишь их церковь, культисты, что не успеют погибнуть в битве с тобой, расползутся по норам. - Справедливо. - Ну, удачи с твоей местью. - Куда направишься?
- К старому другу. - У тебя есть друзья? - Надеюсь. - Хочешь, я заставлю этот город тебя почитать. Сможешь остаться тут. - И когда, ты уйдешь, рано или поздно, придёт тиран и, разрушив город, возьмёт меня в плен. - А в пути, тебя никто разве в плен не захватит? - По крайней мере, тогда не пострадают жители. - А мне этот город и его жителей не жалко. - Отчего же? Тебе никого не жалко? - Они поклонялись чудищу. И приносили жертвы. Их государство процветало, а соседи страдали под гнётом. - А твой народ не грабил соседей? - Следи за словами, женщина! - Варвар, со злостью, ударил кулаком о стол так, что тарелки загремели, а Ирда, вздрогнула от неожиданности. - Не смей сравнивать! После некоторой паузы, воин, встал из-за стола и, не оборачиваясь, направился проч. Ирде не впервой было оставаться одной, и её это не пугало. Скоро в городе должна была начаться паника, и её следовало переждать в укромном месте. На постой оставаться было нельзя, и потому по плотнее натянув капюшон, и замотав лицо платком, она стала возвращаться к городским воротам. Слившись с толпой, она стала присматривать подходящий караван. Перво-наперво ей следовало отправиться на север. С севера ехала пушнина, а на север специи и ткани. Увидев обоз с подходящим ассортиментом, девушка подошла к высокому чернокожему караванщику в дорогом халате и, продемонстрировав ранее снятый с неудавшегося убийцы медальон, представилась жрицей, и попросила сопровождение и защиту на её миссионерском пути. Тот, конечно же, согласился, а получив от девушки небольшой аванс, так и вовсе прикрикнул своим соплеменникам, на не знакомом ей языке, после чего в одном из обозов ей устроили небольшой уголок, на расшитом коврике.