Но воительница, провернувшись на каблуках, и ушла от удара, хлестнув противника своей белой косой. И оказавшись у него за спиной, с воплем вонзила клинок между лопаток, поразив сердце. Щелчок. Всплеск. Колдун замер нелепо раскинув руки. Сердце было уязвимым местом для всех, даже монстров и богов, даже для заклинателей. С рывком она вынула меч и врага, и тот упал навзничь. Воительница плюнула ему на спину и со злостью прошипела проклятья. Это была речь, наполненная свистящими и шипящими звуками. На ней говорили жители заболоченных лесов, что жили далеко на северо-западе от этих степей. Наступив на спину поверженного врага левым сапогом, она занесла клинок, чтобы получив трофей, почитаемый всеми народами на земле - голову своего врага. Последний удар, нанесённый с такой точностью, что остриё не коснулось земли. Щелчок. Всплеск. Враг не потерял головы, он перевернулся, выведя девушку из равновесия, и полоснул её предплечье. К счастью, он лишь высек сноп искр из медного наруча. Воительница отдёрнула руку и отскочила. С земли раздался смех, и невредимый жрец ловко встал на ноги. Его глаза пожелтели и светились в ночи как дьявольские искры. Воительница перехватила клинок в одну руку ближе к основанию клинка. И стала выписывать им в воздухе узоры с такой скоростью, что лезвие превращалось в цельные окружности. Она, уже не бросалась на врага, а лишь отвечала на его стремительные и ловкие атаки, отступая и нанося удары в ответ. Металл на её пряжках и стальных узорах играл алыми всполохами от света углей. Она грациозно порхала, нанося удар за ударом. Щелчок - всплеск. Щелчок - всплеск. Щелчок - всплеск. «Это конечно всё красиво, но...» - Да, перестань ты уже его рубить, дура! - завопила Ирда, припомнив язык воительницы - Что не видишь что это бес толку!? Воительница распахнутыми от удивления серыми глазами уставилась на Ирду. От чего опят чуть не пропустила удар, едва успев отдёрнуть пальцы. Но вывернув клинок, сама умудрилась восходящим движением попасть по запястью врага. Щелчок - всплеск. Тем не менее, оно вникла в слова пленницы и, отбросив клинок, ловким движением сдёрнула с себя Кнут. «Ну, наконец! И кстати что это щёлкает, да плещется?» - подумала Ирда, с лёгким звоном отправившись к столу чародея.
Тем временем за спиной девушки продолжался бой. Но он уже не интересовал Ирду - воительница, по крайней мере, некоторое время ещё сумеет продержаться. А вот если не разобраться с заклятьем, то не поздоровиться обеим. Стали слышны хлопки от удара кнута, и судя по тому, что за ними не следовало воплей, маг не чувствовал боли. Но, после каждого хлопка на столе подпрыгивала, расплёскивая окровавленную воду, чашка, в которую жрец бросил куклу. Заглянув в ёмкость, Ирда увидела, что плавающая там кукла была уже иссечена вдоль и поперёк. Руки и голова плавали отдельно, а тушка была изрезана и проколота. И вот после очередного хлопка, голова резко дёрнулась в чаше и стукнувших о борт, выплеснула немного воды. Выловив ногтями голову, Ирда тихонечко звеня своим нарядом, понесла её к жаровне, крепко зажав между ладоней, чтобы случайно не выскочила после очередного удара. Занесла руки над углями. Капельки воды, падая с рук девушки на алые камни, мгновенно с пшиком испарялись. И она разжала руки. Уже стемнело, и в этом облачении девушка начинала подмерзать. Потому она осталась поближе к раскалённым жаровням немного ёжись и, растирая себя, наблюдала, как мокрая деревянная голова упала на сияющие угли.