Бросив Тони за решетку, Джанна, конечно, не расквиталась бы с ним за убийство Йена, однако она надеялась, что крушение врага принесет тете Пиф моральное удовлетворение. Она с нетерпением ждала момента, когда поставит ее в известность о своих достижениях. В последние недели, когда кольцо вокруг Тони неуклонно сжималось, она едва сдерживалась, чтобы не позвонить тете. Но ей хотелось сначала все разложить по полочкам, а уж потом идти к ней. Джанна ощущала себя виноватой: ведь она все-таки не сдержала слово оставить Тони в покое. Тем не менее она не сомневалась, что тетя Пиф простит ее, как только узнает, что она может доказать виновность Тони в краже национального достояния.
«Соколиное логово» встретило ее незапертой дверью и вкусным запахом домашнего хлеба, доносящимся из духовки Клары. В библиотеке зазвонил телефон. Никто не поторопился снять трубку, поэтому это сделала Джанна, удивляясь отсутствию Клары и тети.
– Джанна? Это Джерри Кей. Я раздобыл сведения, о которых вы просили.
– Отлично! – Джанна изобразила энтузиазм, мысленно упрекая себя за то, что не поставила Джерри в известность, что более не испытывает интереса к тому, сообщал ли Йен Макшейн властям о краже кубка. У нее и без того хватало улик, чтобы затянуть петлю на шее Тони.
– Макшейн действительно доложил командованию в Александрии, что Энтони Бредфорд крадет церковные реликвии. Не знаю, как это ему удалось, но он приложил к донесению список украденных предметов и сообщников Тони. Донесение находилось не среди официальных документов, а в куче необработанных сопроводительных бумаг. По этой причине я наткнулся на него только теперь. На поиски ушло несколько недель.
– Список?! Вы нашли список? – До каких пор будет продолжаться ее везение? Список – это последний гвоздь в гроб Тони. Она переписала со слов Джерри фамилии сообщников. – Большое спасибо. Вы оказали мне огромную помощь. – Она автоматически понизила голос, хотя рядом не было ни души: – Никому не говорите об этом, Джерри, но я нашла кубок Клеопатры! Спасибо вам за науку: я послушалась вас и пошла по бумажному следу.
На объяснение того, как была доказана вина Тони, ушло несколько минут.
Джерри поздравил ее с победой. В его голосе звучала гордость учителя.
– Но мне странно, – добавил он (Джанна представила себе его недоверчивое выражение), – что Бредфорд убил Йена. Из добытых мною документов ясно следует, что Макшейн не разглашал своего расследования. Донесение так и не попало на нужный стол. Как же о нем прознал Бредфорд?
– Не понимаю, – призналась Джанна.
– Не было ли у Бредфорда другой причины убить Йена?
– Видимо, была, – ответила она. – Это я и собираюсь выяснить. Моя тетя вправе знать истинную причину смерти Йена.
– Как вы думаете, когда власти предъявят ему обвинение?
– До этого пройдет еще немало времени. Интерпол и Скотленд-Ярд связались с мальтийской полицией. Им хочется абсолютной уверенности в надежности доказательств. – Джанна перевела дух; она была так возбуждена, что тараторила как пулемет. – Я перед вами в неоплатном долгу. Не сомневаюсь, что список сообщников Тони очень нам поможет. Некоторые из них, наверное, еще живы. Кто-то обязательно заговорит.
Побеседовав еще некоторое время, они распрощались. Джанна немного посидела с трубкой в руке. Ее так и подмывало позвонить Нику. Она никак не могла его понять. Трейвис Прескотт заменил ему родного брата. Как он мог согласиться с версией, что Трейвиса убила Ронда? Раньше он был совершенно уверен, что в этом замешаны Бредфорды. Потом умер Остин, и Ник вернулся на Мальту совсем другим Человеком.
Она принялась звонить в Америку. Она получила бы громадное удовлетворение, сообщив Нику, что сама отомстила за смерть Трейвиса и Йена. Но внутренний голос подсказывал, что истинная причина звонка не в этом. Просто она хотела предоставить ему еще один шанс.
– В нашем телефонном справочнике Ник Дженсен не значится, – сообщила Джанне телефонистка в Атланте.
– Он работает в отделе маркетинга или рекламы.
– Нет такого. Простите.
Озадаченная Джанна решилась на отчаянные действия.
– Тогда соедините меня с Марком Ноланом.
Прошло несколько минут, прежде чем Марк снял трубку.
– Говорит Джанна Атертон. Я знакомая Ника Дженсена. Мы с вами встречались в Лондоне.
– Разумеется, я помню. Как поживаете?
– Благодарю, неплохо. Как Гленнис?
– Превосходно! В очередной раз переоборудует дом. – Он засмеялся, и Джанна представила себе Гленнис: наверняка «просто помирает» от желания наставить мужу рога.
Его дружеский голос приободрил ее.
– Я пытаюсь отыскать Ника.
– Ника? – настороженно переспросил он.
– Да. У меня есть для него новости.
– Новости? – Теперь голос в трубке звучал откровенно неприветливо.
– Личного характера, – уточнила Джанна.
– Я буду рад передать их Нику. – Судя по тону, ни о какой радости говорить не приходилось. Как она ошиблась!
– Впрочем, это так, пустяки.
– Вы уверены? – с явным облегчением спросил Нолан.
– Совершенно. – Говорить больше было не о чем.
Она попрощалась и невидящим взглядом уставилась на полки с книгами. От недавнего приподнятого настроения не осталось и следа. Видимо, Ника перевели в другое место – скажем, в Нью-Йорк, где располагаются крупнейшие рекламные агентства. Скорее всего, он достаточно поведал приятелю об их отношениях, чтобы Марк знал – Ник не хочет с ней разговаривать.
Джанна прерывисто вздохнула и попыталась переключиться на что-либо другое. Тем более что она уже давно ощущала какое-то смутное беспокойство. Джанна сморщила нос и принюхалась. Пахло подгоревшим домашним хлебом. Она бросилась в кухню, окликая Клару. Кухня была полна дыма. Джанна ухитрилась выключить духовку, однако не сразу нашла рукавицу, чтобы извлечь наружу обгоревшую буханку. Куда подевалась Клара?
Она побежала в помещение для слуг, крича на ходу: «Клара!»
Так и не найдя экономку, она помчалась наверх. На ступеньках валялась синяя комнатная туфля тети Пиф.
Догадавшись, что дело неладно, Джанна метнулась в тетины комнаты.
Там было темно, только со двора проникал кое-какой свет. Джанна зажгла лампу и обнаружила, что дверь в спальню распахнута. Сначала она подумала, что кровать осталась незастеленной после тетиного послеобеденного отдыха, но тогда пуховый платок не валялся бы на полу и на нем не красовался бы отпечаток подошвы. Джанна пожалела, что эксперты Форт-Халстеда не вернули ей револьвер, тайком взятый из тетиной тумбочки.
Неужели Тони Бредфорд узнал, что Джанна разоблачила его, и обвинил во всем тетю Пиф? Она решила, что произойти могло все, что угодно. Все в этой длинной истории, от убийства Йена до отравления Трейвиса и «самоубийства» Ронды, вызывало недоумение. Тони был способен на любую низость. Оставалось надеяться, чтобы своей неуемной жаждой мести она не навредила тете Пиф.
Джанна бросилась к телефону, чтобы позвонить в полицию, но ей помешал шум мотора во дворе. Только бы вернулась тетя Пиф! Она бросилась вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и застыла в холле, когда распахнулась входная дверь.
– Клара! – крикнула она появившейся в двери экономке. – Где тетя Пиф?
– Честное слово, мисс Джанна, честное слово, я не знала, что ей плохо, пока не принесла чай. – Мощные плечи Клары заколебались, и она разрыдалась. – Мисс Пифани было очень плохо. Она не могла дышать.
Джанну охватил первобытный страх, почти паника. Как при отравлении олеандром!
27
Джанна взлетела на ступеньки больницы Святого Павла. К моменту ухода Клары тетя Пиф еще была жива, но экономка находилась в слишком расстроенных чувствах, чтобы как следует разузнать, что произошло с хозяйкой, знала лишь, что состояние тети Пиф находится «под контролем». Неужели Тони удалось отравить и Пифани? Джанну мучили подозрения: она помнила, что Трейвис перед смертью тоже испытывал трудности с дыханием.
В здании больницы Джанна не сразу разобралась, куда ей обратиться, и пристала к санитару, катившему тележку с грязной посудой и остатками ужина. Тот отправил ее в холл, где на дверях красовались надписи по-мальтийски и по-английски: «Qassis/Священник», «Klinika».