Он настолько близко ко мне, что я чувствую на своем лице его горячее дыхание. Утыкаюсь носом в его шею и дышу им, запоминая аромат его тела.
На улице мороз, я вся продрогла, несколько часов назад вообще чуть не погибла, но все, о чем могу думать в эту минуту, — как сильно хочу прижаться своими губами к его. Почувствовать его вкус, вызвать ответные ласки.
Интересно, он разозлится, если я так сделаю, или же ответит на мой поцелуй?
Но воплотить свои желания в жизнь не успеваю. На пороге появляется мой отец. И такой тревоги за себя в его взгляде я в жизни не видела.
Я вдруг понимаю, что готова хоть каждый день тонуть, лишь бы еще раз почувствовать его заботу и любовь. Увидеть прямое доказательство того, что он небезразличен ко мне. Что я не лишний элемент в его семье. Что и мне есть место в его сердце, наравне с двумя детьми от второго брака.
— Пап, я провалилась под лед, а Давид меня спас, — сиплым голосом произношу я.
— Что? Как это произошло?
Отец отходит в сторону, пропуская нас в дом, и я разочарованно вздыхаю, так как Давид сразу же отпускает меня и мои ступни касаются теплого кафеля. Почему все так быстро закончилось?
— Я хотела сделать фотографию, чтобы потом нарисовать по ней картину, и… в общем, я поступила глупо, папа, я знаю. — Опускаю вниз взгляд, чувствуя себя провинившейся девочкой.
Я жду обычной вспышки гнева, жду нотаций, обвинений, криков о том, что я глупая, недальновидная, нерадивая дочь, как это бывает обычно. Но их не следует.
— Лера, ну что же ты у меня такая бедовая? — Отец делает шаг ко мне и заключает в объятия.
Это так неожиданно, что из моей груди выбивает воздух в одно мгновение. Обычно у нас с отцом отношения “привет-как-дела-пока”, и такое проявление чувств в мою сторону для него совсем не свойственно.
— Я правда не думала, что так случится, папа. Но, к счастью, там был Давид и помог мне выбраться из воды, — всхлипываю я, наконец-то позволяя себе выплеснуть эмоции наружу в полной мере.
Я была так напугана там. Думала, что умру. Понимала, что обречена. И если бы не Давид, который неизвестно как оказался поблизости, сейчас моему отцу сообщали бы о моей смерти. Страшно даже подумать об этом.
Отец наконец-то вспоминает, что мы не одни. Отстраняется от меня и изучающим взглядом проходится по моему спасителю.
— Меня зовут Вячеслав Владимирович, благодарю, что пришли на помощь моей дочери. — Он протягивает руку Давиду, и тот не колеблясь пожимает ее.
— Рад знакомству. И я, наверное, уже пойду. Утопающую доставил, на этом моя миссия завершена.
Я хочу возразить, придумать причину, по которой он смог бы остаться, не хочу отпускать его так быстро, но ничего не приходит в голову.
— Слава, что-то случилось? — слышится голос Юлии, второй жены отца.
Она быстро спускается по ступенькам и подходит к нам. Окидывает меня удивленным взглядом. Выгляжу я, скорее всего, неважно. Полуголая, завернутая в плед, с мокрой головой, кровоточащими губами и слезами на глазах.
— Господи, что случилось, Лера? — Она явно подумала о насилии надо мной. Мой внешний вид говорит сам за себя.
— Ничего, — бурчу я, переступая с ноги на ногу. — В воду упала. А Давид мне помог.
— Так чего же вы здесь стоите? Я сейчас распоряжусь, чтобы Антонина подогрела куриный бульон и заварила чай с малиной, нужно отогреться, — начинает суетиться Юлия, бросая в мою сторону встревоженный взгляд. — И вы, молодой человек, проходите.
— Нет-нет, я не могу остаться, поеду домой.
— Ничего не хочу слышать. Вам не мешало бы принять теплый душ и сменить одежду. Вы спасли нашу Леру, и мы не можем вас отпустить просто так. Пообедаем, расскажете подробно, что произошло, отогреетесь и поедете домой.
Да, Юля у папы очень напористая женщина. Отказать ей почти невозможно, потому что она умеет убеждать. Поэтому Давиду ничего не остается, кроме как согласиться, и я настолько взволнована его нахождением в нашем доме, что теряюсь, не сразу понимая, что мне делать в первую очередь. Если пойду принимать ванну, то пропущу разговор с ним.
— Лера, а ты чего застыла? Марш в свою комнату, оденься и, ради бога, хоть полчасика посиди в теплой воде, а потом ляг в постель. Нужно сделать все, чтобы твое переохлаждение не превратилось в пневмонию. Антонина принесет тебе чай.
— Со мной все в порядке, Юля, я сейчас только оденусь и спущусь, пообедаю вместе с вами. Но от чая не откажусь, — торопливо произношу я и почти бегу к лестнице, чтобы как можно быстрее вернуться обратно. К Давиду.