Обычно сновидения не приносят и толику радости, содержащие в себе лишь проявления наших страхов, что обретают мерзкие и уродливые формы для восприятия нашего подсознания. Мой сон не исключение.
Утопая босыми ступнями в вязкой болотистой трясине, я отчаянно хочу оказаться в каком-то месте, мне нужно спасти кого-то, но не могу этого сделать, как бы я не билась за собственное спасение.
Оглядываясь по сторонам, замечаю маленькую девочку в сиреневом платье. Она стоит и смотрит на меня, указывая в какую сторону мне нужно посмотреть.
Проследив взглядом за направлением ее маленького указательного пальчика, снова опускаю глаза вниз. Я свободна. Вместо болота — зелёный луг с цветами, а на ногах белые кеды… С алыми пятнами.
Срываюсь с места и бегу в то здание. Распахиваю дверь. Это место моей боли. Здесь я потеряла своего нерожденного ребенка. Здесь умерла моя душа. Одиночество новой волной накрывает мое тело, перенося меня на холодный кафель в ванной комнате, где я жила с бывшим мужем. В моей руке бритва, только теперь я здесь больше не одна.
Та самая девочка из леса сидит рядом со мной, жалобно заглядывая мне в глаза. Она напоминает мне Кирилла.
— Кто ты? — стараюсь коснуться ее маленькой ручки — не выходит. Мои пальцы проходят сквозь неё, словно она призрак. — Как тебя зовут?
— А какое имя тебе нравится? — когда девочка улыбается, то на ее подбородке появляется до боли знакомая ямочка.
— Мне нравятся многие, но какое твое?
— Так выбери, — в этот момент стены начинают рушиться, складываясь, как карточный домик.
Крича неразборчивые слова, я пытаюсь найти среди обломков ту самую девочку, а её больше нет. Ничего нет, кроме пресловутой надежды на избавление от боли, что терзает мое истощенное тело, отравляя своей потребностью закончить то, что я «задумала».
Проснувшись в холодном поту от реалистичности всего увиденного и шумно дыша в потолок, трогаю свое запястье. Я уже это совершила.
Не знаю сколько еще прошло времени, когда в прихожей стали раздаваться звуки. Выйдя в коридор, прислоняюсь спиной к стене, заложив руки перед собой. Я морально истощена, чтобы устраивать допрос — мне достаточно того, чтобы он просто был цел и невредим.
— Батя меня убьет, если узнает… — Максим замирает на месте, когда мы встречаемся с ним глазами.
— Самое главное, что цел… — Кирилл слегка подталкивает подвыпившего друга в спину, чтобы тот вошел в квартиру.
— Друг, кажется мне надо перестать пить, — опускаясь взглядом ниже, он рассматривает мои голые ноги, которые я не стараюсь скрыть. Меня это мало волнует.
— Ева?! Что ты тут… Точнее почему не предупредила? — насилу усаживая Максима на пуфик, закрывает дверь.
— Сюрприз не удался, кажется мне здесь не рады… — смотрю на улыбающегося Максима. Хоть кому-то весело в этой ситуации.
— Глупо вышло… могу все объяснить, — Кирилл выглядит слегка смущенным, но не виноватым.
— Если сочтешь нужным, раз изначально не хотел меня в это посвящать, — на его подбородке появляется характерная ямочка, когда он улыбается.
— Думаю рассказ будет от третьего лица, — косясь на Максима, пропускает смешок. — Как себя чувствуешь?
— Намного лучше.
— Иди в спальню — я скоро приду. Макса в гостевой уложу, — чмокнув меня в кончик носа, уводит в комнату, убедившись, что я легла в кровать.
Не обращая внимания на шорох и пьяный лепет его друга, я снова проваливаюсь в сон — на этот раз разбавленный яркими красками и теплотой.
К моей спине прижимается горячее тело, а на талии смыкаются родные ладони того, кто умеет управлять не только моими желаниями, но и сновидениями. Одно не меняется — девочка. Она сама ведет меня «туда».
Толкнув белоснежную дверь, мы синхронно останавливается на полпути до нового препятствия, в виде такого же перекрытия.
— Я буду ждать, — девочка растворяется в воздухе, подобно дымке, предоставляя мне возможность самой сделать следующий шаг.
— Что там? — выдохнув, хватаюсь за ручку двери.
Мне никто не ответил, а я не смогла увидеть то, что мне так хотели показать. В этот раз я проснулась не одна, а под мерное дыхание своего любимого человека. Он единственный кто полностью завладел моим сердцем.