Это предложение я слышу второй раз за эти дни, и второй раз оно вызывает у меня протест, но все же киваю, глядя в окно.
Всколыхнув воздух, мой собеседник поднимается из-за стола. Пару секунд он смотрит на Лео, потом говорит:
— До встречи.
Глава 49
Маша
От нашей новой встречи меня отделяет три дня. Они тянутся бесконечно долго, впрочем, как и предыдущие.
Дни без него. Без Кирилла.
Я продлеваю свой отпуск. Делаю его срок неопределенным, понимая, что такая халатность может повлечь за собой настоящий крах, но мне все равно. Даже попытайся я отвлечься работой, не смогла бы, ведь за прошедшие дни устала так, словно из меня кто-то высасывает энергию.
Когда спустя три дня вижу входящий звонок от адвоката Мельников, мое сердце начинает безумную пляску в груди, ведь я уже знаю, зачем он звонит.
Чувствую это!
Он приглашает меня в больницу и добавляет личную просьбу: просит взять с собой Леона, и я не вижу причин отказывать.
Его перевели из реанимации в обычную палату.
Себя и сына я собираю в дикой спешке.
В волнении дергаю ящики и хлопаю дверцами шкафа, натягивая на себя первое попавшееся платье и собирая волосы в хвост. Возможно, таким образом я хочу “познакомить” родственников Кирилла со своим шрамом, а возможно, мне стало просто плевать!
Место за рулем я уступаю Степе, вести машину сама я просто не в состоянии.
Племянник ерошит волосы на моей макушке, выражая поддержку, которой и так дал мне много в эти дни. На его губах улыбка, на моих тоже.
Следуя указаниям, мы находим нужное отделение, и, когда выходим из лифта, в коридоре в зоне ожидания с рядом жестких неудобных кресел видим небольшую компанию: Андрея, с которым я уже имела честь познакомиться, молодую девушку со свежим, еще красноватым загаром, и молодого мужчину с аналогичным следом от солнца на коже, из чего заключаю — где бы они его не заработали, делали это вместе.
Они смотрят на меня.
С интересом, любопытством и даже бесцеремонностью.
Переглядываются, обмениваясь молчаливыми знаками, и мне кажется, что исходящие от них сигналы в целом не несут никакой угрозы, но я не хочу выяснять. Даже несмотря на то, что эти люди, очевидно, еще один пазл его жизни, нетерпение толкает меня вперед, и все, на что я способна — вежливо поздороваться.
Я оставляю Леона на попечение Степы, следуя за Андреем, который кратко вводит меня в курс дела по дороге. Он сообщает, что молодые люди, которых я видела — это двоюродная сестра Кирилла и ее муж. Они приехали рано утром и уже успели его навестить.
— Он в сознании? — говорю торопливо.
— Да. Со вчерашнего дня. Он отлично провел ночь. У него отличные показатели.
Схватив его за локоть, заставляю остановиться и развернуться на месте.
— Почему вы не позвонили вчера?! — требую, нарушая своим всплеском сонный покой вокруг.
Кулак, в котором были зажаты мои чувства и эмоции все эти дни, трещит! Еще немного, и я просто взорвусь!
— Потому, что это был не совсем он, — объясняет.
— В каком смысле — не совсем он? — выдавливаю я.
— Это такое состояние, характерное после долгого “сна”. У него были когнитивные нарушения, проще говоря, проблемы с памятью и небольшое расстройство личности, но сегодня он в норме. Вчерашний день он вообще не помнит, так что вы ничего не пропустили, не нужно так на меня смотреть, — просит с нажимом. — Он покинул реанимацию только сегодня утром.
Выпустив его локоть, отворачиваюсь.
Чтобы не спорить. Чтобы не слать его к черту, именно этого мне хочется.
Мои ладони потеют.
Его палата просторная и светлая, индивидуальная.
Рядом с постелью вижу Веронику Мельник. Она держит сына за руку, тихо что-то говоря, но первое и единственное, на чем концентрируется все мое внимание — это насыщенно-карие глаза, которые устремляются на меня, как только возникаю в поле их зрения…
В животе происходит микровзрыв, до того этот взгляд осмысленный и наполненный. Видеть эту осмысленность все равно, что заново начать жить.
Он здесь. Здесь!
Мне не хватает кислорода.
То, что я держала в кулаке, выливается из меня слезой, которая катится по щеке.
У него и правда борода, но вокруг лица больше нет трубок. Грудь скована тугой повязкой, бедра прикрыты простыней. Эта тонкая преграда демонстрирует мне то, что за прошедшую неделю Кирилл не потерял в весе, кажется, ничего. Он абсолютно такой же, как и неделю назад, за исключением бледности на лице. И он неподвижен.
Единственное активное движение создают его умные осмысленные глаза, которые блуждают по моему лицу и телу.